Тайна японской шкатулки

– …Вот такой неожиданный к тебе вопрос, Серёжа. Да-да… Какая? Ах, убывающая луна сегодня, понял. И всходит она ближе к полуночи… Как, говоришь, её ещё называют? Ущербная или старая? – Головинский увидел, что при этих словах Мишка вздрогнул. На молчаливый вопрос профессора мальчик поднял вверх большой палец. – А почему ущербная, дорогой?.. О, теперь ясно! У неё скошен правый край, потому что она начинает убавляться с правой стороны. Огромное спасибо тебе, Серёжа, ты меня очень выручил! Да-да, непременно увидимся, вот только со своими делами разберусь…

Андрей Павлович опустил телефон и выдохнул:

– Есть контакт?

– Ещё какой! Я сам не ожидал такого совпадения, – ответил Мишка и процитировал: – Чтоб достать его, дождись, как ущербный месяц вниз, над пещерой колдовской, жёлтой выгнется дугой…

– Это что такое, Миша? – с изумлением спросил Головинский.

– Это Константин Дмитриевич Бальмонт, русский поэт-символист Серебряного века. И мне кажется, он гениально предвидел то, что может произойти сегодня… – Мишка помолчал, внезапно осенённый какой-то мыслью. – Да нет же, вот я дурачина! Это не Бальмонт предвидел! Это Михаил Никитин сделал всё строго по его указаниям!

– Как это? – удивилась бабушка.

– Михаил очень любил русскую поэзию, знал наизусть множество стихов. И, конечно, не обходил вниманием и Константина Бальмонта. Ведь Бальмонт в те времена слыл гением, он был первым символистом, получившим всеобщую известность в стране. Его знали и цитировали все, курсистки писали его строчки в дневниках, влюблённые объяснялись в чувствах его словами. Хотя, по утверждениям критиков и моей любимой учительницы по литературе, Бальмонт был весьма неровным поэтом. Я думаю, что Михаил был лично знаком с ним и наверняка именно стихотворение о камне-драконите натолкнуло его на мысль, где спрятать шкатулку. Мне кажется, он нашёл большое сходство между драконом, изображённым на крышке ларца, и чудищем из стихотворения, которое охраняет камень мести. Так что, пряча шкатулку, он действовал в полном соответствии с поэтическими указаниями. И доставать её нам тоже предстоит таким способом, который описан в строчках Бальмонта.

– Какой же это способ, Мишенька?

Мишка продекламировал, закрыв глаза:

– …Тише, тише подходи, в сне Дракона не щади. Замер в грёзе он своей. Метко целься, прямо бей. Поразив его меж глаз, мозг исторгни, и сейчас пред тобою заблестит страшный камень драконит.

– О господи… – сказала бабушка.

– Нам нужно будет… применять оружие? – нервно сглотнул миролюбивый учёный.

– А вот это мы поглядим, – загадочно улыбнулся Мишка. – Во всяком случае, мы знаем, что теперь надо дождаться ночи. А значит, у нас есть время, чтобы приготовиться… ко всяким неожиданностям.

Глава 53

Чтобы добраться до того места, где, по словам Мишки, была спрятана шкатулка с волшебным камнем, следовало сначала ехать на автобусе или машине, затем долго идти вдоль реки, поднимаясь на гору, перейти через перевал… Пеший путь составлял не меньше пяти километров. Мишка пытался уговорить бабушку остаться дома, но та была непреклонна. Ночная темнота и долгая дорога её не пугали, а вот то, что могло случиться там с её любимым внуком – страшило, да ещё как!

В путь они отправились засветло, задолго до наступления полуночи, втроём. Прасковья Матвеевна, которая весь сегодняшний день наблюдала за перемещениями Альберта, обещала подлететь позже. Ей надо было удостовериться, что злой колдун не пронюхает о Мишкиных планах. Кстати, двух японцев Прасковья тоже засекла. В гостинице «Старый город», в которой они поселились, как верно указал бывший ученик Головинского и нынешний полицейский. Рика Абэ действительно оказалась красавицей, а вот её брат, напротив, внушил Прасковье стойкое отвращение своим видом, особенно уродливым шрамом, безобразившим его и так не красивое лицо. Брат с сестрой сидели на полу с поджатыми ногами и медитировали. В этой позе Прасковья заставала их каждый раз, отвлекаясь от слежки за Альбертом. Поэтому в конце концов она плюнула и прочно прилепилась к колдуну, решив следовать народной мудрости: за двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь. Что же касается странного поведения японцев, то об этом прабабка не особо задумывалась. Чужая душа – потёмки, а особенно душа японская. Нагляделась на них Прасковья в их Японии и теперь ничему не удивлялась.

О том, куда он ведёт своих спутников, Мишка не сказал. Он видел внутренним взором путь, которым проходил его далёкий предок, и точно следовал этому пути.

Однако по мере приближения к цели Андрей Павлович всё чаще хмыкал. А когда троица, освещая себе путь мощными фонарями, начала подъём на гору, он не выдержал и громко воскликнул:

– Теперь мне точно всё понятно! Отсюда есть только два направления: к урочищу Ай-Димитрий и к пещере Сюндюрлю. Первая цель мне нравится больше, но вторая, похоже, вернее.

– Я не знаю, как называется пещера, в которой спрятан камень, – признался тихо Мишка, оглядываясь по сторонам, – но мы идём к ней, вы правы, Андрей Павлович. Однако прошу вас говорить потише, всюду имеются уши.