Тайна Полуночного павлина

Она откинулась на спинку стула, стараясь мыслить логически. Письмо действительно очень многое прояснило. Софи составила в уме список фактов, которые удалось выяснить, и перечислила их про себя, загибая пальцы. Первое: полковник Фэйрли и дедушка Лим оба знали папу. Они были близкими друзьями, что само по себе примечательно. Второе: несомненно, все трое знали о существовании Fraternitas Draconum и, судя по всему, были враждебно настроены по отношению к этому обществу. Третье: папа отправился в Южную Африку по следам человека, который вполне мог оказаться Бароном. Четвёртое: он понимал, насколько опасна его миссия, и осознавал, что она может закончиться неудачей. Пятое: он тщательно подготовился к отъезду и позаботился о безопасности своей дочери и о том, чтобы за ней присмотрели в случае чего.

Софи поймала себя на том, что перечитывает последние строки письма: «Я знаю, что вы с Фэйрли сделаете всё возможное для моей дочери, если я не вернусь. Вы всегда были моими самыми верными друзьями. Я уверен, что вы её не оставите, как не оставляли и меня все эти годы».

Здравомыслие покинуло Софи. Глаза затуманило слезами, и девушка отодвинула письмо. Как он мог так поступить – просто попрощаться и уплыть в эту свою Южную Африку, словно речь шла об обычной военной командировке? Как так вышло, что оба человека, которым он поручил заботиться о ней, умерли и оставили её совсем одну? Буквы поплыли у Софи перед глазами. Она всё думала о том, что этот год сложился бы совсем иначе, будь рядом с ней кто-нибудь похожий на полковника Фэйрли или дедушку Лима. Она вдруг остро ощутила несправедливость к ней судьбы. Маму, папу, полковника Фэйрли – всех, кто мог бы ей помочь или позаботиться о ней, – у неё отняли. Словно Барон хотел, чтобы она осталась совсем одна.

Но у неё возникли и другие вопросы. Она снова взяла письмо в руки. Что имел в виду папа, когда написал, что мама была лишена «обыкновенного детства»? И какое такое «самое главное сокровище», по словам отца, всегда с ней? Какой такой правды о его работе и об Ордене она не знала? Что за работа имеется в виду? В сотый раз она пробежала глазами слова «Во имя Ордена Верных Львов». Лев явно имел важное значение – он был и на печати, и на набалдашнике трости Лео. Изображения львов и драконов заплясали у неё в голове, ей вспомнились старые флаги и щиты, на которых она видела нечто похожее, картины с драконами кисти Бенедетто Касселли перемешались с гобеленами из Уинтер-холла, изображавшими львов, единорогов, рыцарей и битвы стародавних времён. «Во имя Ордена Верных Львов, нужно склонить чашу весов на нашу сторону. Ad usque fidelis». Она догадалась, что последняя фраза была написана на латыни, но не знала этого языка и потому не могла её перевести.

А больше всего её волновало, что именно передал папа дедушке Лиму на хранение. Он сказал, что отдаёт «все те сведения, которые понадобятся Софи». Дочитав письмо, семейство Лим и Софи вновь обыскали дедушкин сундучок, но не нашли ничего, что имело бы хоть какое-то отношение к Софи или к её отцу. Девушка вздохнула и печально бросила взгляд на папины инициалы – «Р. Т.-К».

Она и сама не знала, сколько так просидела, глядя на письмо, но в какой-то момент вдруг заметила, что камин почти погас, а сама она страшно закоченела. В комнате было очень темно. Софи догадалась, что уже поздно и нужно поспешить домой, пока Сид или мистер Бэттерэдж не заперли универмаг на ночь. Она поспешно встала, надела шляпку и пальто и сунула письмо в карман.

Закрыв за собой дверь агентства, Софи поняла, что сейчас куда позднее, чем она думала. Магазин был уже закрыт, почти все лампы погашены. Но кое-где на полу виднелись полоски света – это кто-то из работников задержался на рабочем месте, как и Софи.

Девушка зашагала вниз по служебной лестнице и пересекла галерею, поспешно надевая перчатки. Внизу загадочно темнел вестибюль, отражая бледный свет уличных фонарей. В воздухе раздавался едва слышный гул, и на мгновение Софи стало не по себе. Она не привыкла к такому вот ночному универмагу, где безлюдно и темно, и испуганно подскочила, заметив, что по вестибюлю скользит чья-то тёмная фигура, но тут же успокоилась, узнав Сида Паркера. На плече у него был скрученный в рулон красный ковёр, а за ним спешила Клодин, звонко стуча каблучками по мраморному полу. В руках у неё были какие-то цветные полотна, в которых Софи, приглядевшись, узнала британские флаги.

Британские флаги и красный ковёр? Софи решила, что их достали по случаю приезда короля. Она встревоженно нахмурилась. Сержант Томас так ей и не перезвонил. Он обещал, что обо всём позаботится, когда девушки объяснили ему, что королю ни в коем случае нельзя показываться на балу, однако служащие «Синклера», судя по всему, усиленно готовились к его приезду.