Тайна проклятого озера

Юлиан Барлоу мог бы разрушить замок до основания, но она не позволила. Погибло бы слишком много невинных. Был бы уничтожен ее дом, мог пострадать и сам Юлиан. Принцесса, которая когда-то казалась мне равнодушной и холодной, не смогла бы вынести подобного. Разум и сердце ее были слишком крепко заключены в оковы долга и доброты, которая казалась немыслимой.

Принцессу заперли в башне. И когда она шагнула из окна, сделав тот единственный выбор, что у нее оставался, мне показалось, что она падает целую вечность.

Она должна была бы разлететься на осколки с тихим звоном, как фарфоровая статуэтка, но вместо этого осталась лежать на камнях, безмолвно и некрасиво. Ее белое платье медленно окрашивалось в неприятный бурый цвет.

Я стояла у окна, равнодушно наблюдая за наивысшей точкой трагедии, достойной пера лучшего из поэтов современности.

Мне стоило присоединиться к ней, но я понимала: мое время еще не пришло.

* * *

– Аттина спит?

Амир утвердительно кивнул. Его предполагаемый тесть сидел за кухонным столом, и компанию ему составляли две бутылки пива.

– Будешь? – поинтересовался он.

Вместо ответа Амир присел напротив.

Тишина давила, делая ситуацию какой-то неловкой.

– Ей пришлось нелегко, – сказал Амир, избегая смотреть в глаза Мартину Вейсмонту. – Во время прошлого убийства у меня не было алиби. Теперь моя машина осталась стоять на озере – и снова кто-то погиб. У полиции возникли подозрения, вполне… закономерные. А учитывая… как именно мы проводили время, это не те вопросы, на которые я бы хотел, чтобы отвечала… моя девушка, – путано закончил мысль Амир. – Я знаю, что это не принято, но… я бы хотел всегда быть рядом с вашей дочерью.

Мартин Вейсмонт улыбнулся, прокручивая в пальцах жестяную банку.

– Я увидел свою жену в день свадьбы. У нее были отношения с другим мужчиной, которого она действительно любила, а я стал лишь еще одним аксессуаром, прилагающимся к древней фамилии. За все эти годы мы не стали даже друзьями. Я не хочу для дочери такой судьбы. Эти традиции никого еще не сделали счастливым. Если любишь Аттину, защити ее. Кто-то всерьез взялся за семью Вейсмонт. Я или она можем стать следующими.

– Юлиан Барлоу помог мне совладать с даром, я смогу справиться. Никто не причинит ей вреда.

«Кроме меня», – непрошеная мысль вторглась в сознание Амира, выбивая почву у него из-под ног. Лицо Джил, ее крики. Воспоминание появилось перед глазами, словно наяву. Амир заметно напрягся, пытаясь избавиться от навязчивой картины.

Мартин Вейсмонт сразу же заметил в нем перемену.

– В канун Сопряжения, когда то, что мы называем магией, приходит в Мидгард, – сказал он, словно догадываясь, что тревожит собеседника, – может случаться всякое.

– Что будете делать вы? – поспешно спросил Амир, желая сменить тему разговора. – Если Гнев Богов придет за вами?

– Я не так уж и беззащитен, – произнес Мартин. – Лишенных таланта потомков пяти Старших семей не назначают в супруги первенцу Круга.

Его лицо преобразилось. Правый глаз изменил цвет с зеленого на синий, веко прочертил белый шрам, раскроивший кожу ото лба до щеки. Черты привлекательного лица словно заострились. Рыжие волосы, собранные в хвост, придавали ему вид воина из легенд о Старших Богах.

– Видящий. – Амир наклонил голову. – Такой талант к магии – большая редкость.

– Пусть мощью стихии я не обладаю, но сложно бороться с противником, который знает твой следующий ход. Призывать при мне воду – все равно что ходить с транспарантом «А сейчас я сделаю вот что…».

– В бою вы с супругой должны были быть непобедимы, – задумчиво предположил Амир. – Ее способности к управлению водой и ваш дар… Тот, кто свел вас вместе, знал, что делает.

– Вероятно, – легко согласился Мартин Вейсмонт, – вот только за все эти годы мы ни разу не сражались заодно.

* * *

С момента гибели принцессы прошло пять долгих месяцев. Я все так же жила в замке, терпеливо дожидаясь развязки. Юлиан Барлоу поклялся помочь. Юлиан Барлоу не из тех, кто нарушает слово.