Тайна сия велика есть

Спаси Вас Господи, отец Рафаил, за столь под­робный и обстоятельный ответ на мой вопрос. К сожалению, я далеко не со всем могу согла­ситься. Апостол Павел определяет цель супру­жеских отношений не только в чадородии, но и как средство для избежания блудодеяния, т.е. как средство для удовлетворения естественной физиологической потребности человека, кото­рый не в состоянии жить в полном воздержании или же воздерживаться от одного акта зачатия ребенка до другого. В тех случаях, когда меж­ду христианскими супругами существует пол­ное единомыслие (в том числе и в духовных вопросах), все это решается гораздо проще (по обоюдному согласию), ведь уклоняться от супру­жеских отношений в одностороннем порядке, как Вы знаете, апостол Павел не благословлял. А вот как быть христианину в том случае, если его брак был заключен еще задолго до его собственного воцерковления, а процесс воцерковления его второй половины происходит с вели­кими скорбями и трудностями по причине духов­ного повреждения. Есть дети, зачатые в уже вен­чанном браке. По вашей логике получается, что как бы там ни было, а вопрос надо ставить ребром. А жена должна будет либо смириться, ли­бо она просто уйдет, навсегда возненавидев му­жа и все, что связано с христианством, а также забрав с собой и детей, которых она поклянется воспитать без Бога и без отца. Мне кажется, что в такой ситуации все же необходима больше мудрость, чем ревность. Без компромисса здесь никак не обойтись, по принципу «из двух зол - меньшее». Я не могу также согласиться с приравниванием использования презерватива к гре­ху обоюдной малакии. Ведь Бог будет судить еще и мотивы поступков человека. Мотив сексу­ального извращения отличается от мотива закон­ной супружеской близости с использованием контрацептива по причине нежелания супругой чадородия (тем более, в случае, если один из ар­гументов - это плохое состояние здоровья жен­щины). Нам нельзя возлагать ни на кого бремени свыше силы и против воли. Вы знаете, что такое принимать решение за всех членов семьи? Прос­тите меня, отец, за то, что вовлекаю Вас - мо­наха - в обсуждение всей этой супружеской возни. Ваш авторитет в духовных и богословских вопросах очень велик, но тонкости семейной жизни требуют, наверное, еще и личного опыта на этом поприще. Здесь тоже все очень непрос­то, особенно в наше лаодикийское время.