Тайна Страны Земляники

— Я не крал вашей шкатулки! — одноусый опустил руки и взмахнул ладонями. Лариске не понравилось, что он повторил её любимый жест. — Как вы могли такое подумать! Наоборот, я тогда погнался за белой вороной, чтобы она сняла чары и вы вспомнили возвращалочку. А она на меня набросилась и отобрала шкатулку. Я из-за этого всё убивался. Так хотелось вам помочь! А потом встретил Антошку, поболтал с ним и что есть духу бросился сюда! Забыл поблагодарить, детишки: спасибо за новый лес! Я так люблю леса! Я же лесник — вы не забыли?

Вспомнилось, что сорока-белобока так и рассказывала: дядя со шкатулкой выбежал из леса, к нему спустилась белая ворона, выхватила шкатулку и унесла прочь. Может, и правда?

— Если вы не хотите идти со мной — не идите, — вздохнул одноусый. — Я побегу и обо всём расскажу Антошке. Он будет очень огорчён. Так что как хотите, детишки…

Лариска представила, как загрустит Антошка, если они не придут, а затем вспомнила, что мальчик был с ней груб, — и всхлипнула:

— Денисочка, надо идти…

И дети пошли за одноусым. Лариска шла рядом с ним, Кузька и Кив — за ней, а Дениска шёл последний, пристально оглядывался вокруг и подёргивал себя за ухо.

— Мне кажется, что где-то я слышал его голос… — тихо говорил Кузька. — Я никогда ничего не забываю.

— А мне кажется, — так же тихо сказал Кив, — что когда-то я к нему подлизывался.

Дениска задумчиво пробормотал:

— Мы не позволим обмануть себя повторно.

Дядя уверенно направлялся к ободранной роще.

Дети, конечно, не могли знать, что он ведёт их прямо на засаду. Там наших друзей подстерегали целых три отряда вооружённых болванчиков. Одноусый завёл беседу с Лариской:

— Понравилась вам Страна Земляники?

— Так себе… — ответила девочка. — Природа у вас красивая, земляники очень много, краски все такие яркие! А ободранные рощи нам не понравились.

— Разве у вас нет ободранных рощ?

— У нас? — Лариска даже засмеялась. — Что вы! У нас наоборот, у нас деревья не обдирают, а ежегодно сажают новые!

— Этого не может быть.

— Правда! Мы все очень любим деревья!..

Дядя снял с плеча ус и начал на него что-то наматывать. Тонкое туловище покачивалось с каждым шагом, а глаза посматривали на девочку из-под зелёных бровей.

— Что же вам ещё у нас не понравилось?

— У вас здесь живут хорошие дети, но нам не понравилось, что все они — или хвастуны, или подлизы, или ябеды.

— Или завистники, — прибавил дядя. — У нас и город такой есть — Зависть. А разве у вас не такие дети?

— Ну… бывают и у наших детей недостатки. Но мы с ними боремся.

— С детьми? Это хорошо!

— Не с детьми, а с недостатками! Мы их перевоспитываем, чтобы у нас не было ни завистников, ни хвастунов, ни ябед, и вообще — чтобы все были честные и трудолюбивые! И преданные товарищи!

— Не может быть! — сказав одноусый. — Этого никак не может быть.

— Правда! — возмутилась Лариска.

Дениска внимательно прислушивался к разговору и помрачнел. Нет, он этому дяденьке не верил. С ним идти нельзя. Но как у него выпытать правду об Антошке?

— Вы ещё скажите, будто у вас дети собирают землянику только для себя! — засмеялся дядя тихонько.

— Для себя! — крикнула Лариска. — Ну, товарищам дают. Мамам и папам. Братикам и сестричкам. А чтобы детей заставляли собирать землянику для какого-то там Болвана — этого у нас не бывает.

— Чики-брики! — закричал дядя. — Это уже такая неправда, что вам никто на свете не поверит!

Лариска даже остановилась от негодования. Она обиделась за всех пионеров и октябрят.

— Честное слово, правда! Честное пионерское!

— Я не знаю, что это за пионерское…

— Не знаете? Это самое честное слово в свете!

— Всё равно не верю.

— Тогда вот вам считалочка-присягалочка, чтобы поверили:

Поверь-проверь!
Если я неправду говорю,
Тогда пусть оденусь в сажу.
Пусть стану кособокая,
Кривошеяя, кривоглазая,
И толстая, и пучеглазая,
Ещё и нос станет, как лопата!
Если ты врёшь, далебе,
То так будет и тебе!

Что тут случилось! Лицо одноусого мгновенно облепили жирные куски сажи (откуда они взялись?). Тонкое его туловище сразу распухло, как бочка, и искривилось на одну сторону, а шея, наоборот, вытянулась и перекривилась на другую сторону. Глаза вылезли и стали смотреть в разные стороны, а нос начал быстро расти и стал большой и широкий, как лопата.

Его было не узнать. Лишь длинный и тонкий, как верёвка, рыжий ус напоминал, что это — одноусый.

— Всё, что он говорил, — враньё! — закричал Дениска. — Дальше ни шагу!

Дети остановились. Одноусый, двигая кривой шеей, молча себя осматривал. Потом неуклюжими, как у рака, руками ощупал своё лицо, подержался за необычайный нос. И вдруг завыл, завизжал и дал стрекача.

— Колдовство! — заорал он, убегая. — Где моя красота!.. Я пожалуюсь Болвану Пятому!..

А из ободранной рощи мгновенно отозвались:

— Чики-брики!..

— Там болванчики!.. — догадался Дениска. — Назад! За мной!