Тайна записной книжки Доры Маар. Дневник любовницы Пабло Пикассо

Связи с Элюаром еще более укрепились. Две пары прекрасно ладили и объединяли всю их компанию. Вместе с ними Пикассо приобщился к богеме, чего ему так не хватало со светской Ольгой. Это был конец «периода герцогини», как сказал бы Макс Жакоб. Художники, поэты, фотографы, галеристы, журналисты, они неожиданно или запланированно пересекались, засиживались в одних и тех же кафе, страстно любили Испанию и беспокоились за Германию… По крайней мере, с Дорой он мог говорить обо всем. Летом 1937-го, после окончания работы над «Герникой», они все вместе отправились на отдых в Мужен.

Элюар и Нюш оставались столпами «счастливого семейства», что расположилось в пансионе «Широкий горизонт». Там, конечно, были Ман Рэй и его подруга Эди, Роланд Пенроуз и его новая спутница, фотограф Ли Миллер, американка. Были и другие, но они надолго не задерживались…

Элюар был очарован Пикассо, ослеплен, воодушевлен обществом своего гениального друга. Его живопись была для него неиссякаемым источником вдохновения. Художник также иллюстрировал некоторые его стихотворения, обнаруживая у Поля связь с творчеством Аполлинера. Дора же была чем-то гораздо большим, чем просто спутницей друга… «Скажи Доре, чтобы она мне написала», – попросил он однажды в письме Пикассо.

Она обожала фотографировать чету Элюаров, обнявшихся, влюбленных. Нюш была ее любимой моделью, изящная кукла с фарфоровым личиком. Ее эльзасский акцент плохо сочетался с хрупким телом, с походкой балерины. Она была такой наивно волнующей, такой радостно покорной. Дора прощала ей все, даже тогда, когда Элюар настаивал на том, чтобы уступить ее Пикассо, как когда-то отдал в объятия Макса Эрнста Галу.

В любом случае, тем летом в Мужене все понемногу спали со всеми. Одной из любимых игр у них было переодеваться и смешивать пары, обмениваясь именами. Это придумал Пикассо. Они фотографировались, снимали друг друга, веселились. Дора единственная не особенно веселилась: наблюдая развратное общение друзей, она была слишком одержима своим чувством, чтобы в этом участвовать. Если только Пикассо не пришло тогда в голову делиться ею с другими…

Что до Элюара, то он не видел, в чем проблема, искренне убежденный, что одни женщины предназначены для жизни, а другие – для послеобеденного отдыха. Именно он был тем самым другом, который позднее поставлял Пикассо легионы молоденьких девчонок, готовых на все, лишь бы сблизиться с гением. Вовсе не думая о том, что одна из этих девушек однажды лишит Дору ее положения.

Можно не сомневаться, что она страдала. Но она казалась такой сильной, и они полагали, что она просто дуется. Иногда она исчезала, пока они играли в карты. Они думали, что она удалилась рисовать или фотографировать. Иногда она злилась, и они ждали, когда это пройдет… Однажды, когда Пикассо увлекся обезьянкой, которую захотел купить, она устроила ему ужасную сцену ревности. В тот раз они над этим потешались. Ни перепады настроений Доры, ни угроза войны, ни даже объятая пламенем окровавленная Испания не могли испортить великий праздник этого «счастливого семейства»!

Тем временем «групповушник» пришел к пониманию того, что она должна найти в себе силы все принять. Ей уже пришлось делить Пикассо с Мари-Терезой… Нюш, Ади, Ли, конечно, тоже… Дора была похожа на быка, который храбро и воинственно выходит на арену, а затем занимает оборону под натиском пикадора. В корриде пики предназначены для того, чтобы ослабить зверя, чтобы тореро с одного раза мог нанести смертельный удар мечом. Сколько уколов она получила, прежде чем подчиниться? Но в отличие от Мари-Терезы или Жаклин Роке, которые предали себя в руки смерти после смерти художника, она-то осталась жива! Может, и сумасшедшая, но живая!

НОР 2640 и 9056: эти два номера телефона в адресной книжке Доры относятся к квартире, в которой Поль Элюар и Нюш поселились в 1940 году. Улица Ла Шапель, 35: трехкомнатная квартира на четвертом этаже скромного здания. Из всех друзей в записной книжке он единственный жил в этом широкодоступном районе Парижа, который называл «мой прекрасный квартал». Ребенком он жил в северном пригороде и теперь утверждал, что здесь ему нравится. По правде говоря, у него просто не было средств, чтобы снять квартиру где-то еще. Поэзия не кормит. С Гала он промотал состояние своего отца, предприимчивого застройщика. Хрупкое здоровье и пребывание в санатории стоили бешеных денег. Так что он занимался тем, что перепродавал произведения примитивистов, в чем стал экспертом, или картины, которые ему дарили друзья-художники.

Когда СССР вступил в войну, Пол вступил в движение Сопротивления и в коммунистическую партию. Им с Нюш постоянно приходилось скрываться. И только после Освобождения они смогли вернуться домой. Журналист Клод Рой вспоминает о «маленькой квартире, выкрашенной в бежево-серый цвет, с декоративной лепниной на потолке и мраморным камином, с картинами и книгами повсюду. Большой портрет Нюш топлесс, написанный другом Пикассо, и множество других работ Пикассо» [86].