Тайная история человечества

И в это мгновение родился звук. Тоненький, больше похожий на писк комара, всё громче и громче становился, кожа от него зудела, голова начинала болеть, живот сводило…

Мужчина сообразил первым, скомандовал:

— Идём!

Подхватил Глеба, исчез. Через секунду появился, забрал третьего гостя. За руку потянул женщину, толкнул в невидимый проход, сам огляделся и тоже пропал. Противный звук оборвался. Остался только поломанный забор. И дрова, по двору разбросанные.

Она ещё долго лежала на сырой земле, боясь шевельнуться. Когда небо начало светлеть, только тогда вылезла из укрытия. Осторожно поднялась на крыльцо, прислушалась. Тихо дома. Лишь муха шумит где-то на веранде. Скинула босоножки, отворила двери. И обомлела.

Мама сидела на кровати. Улыбалась.

— Ты чего? — спросила Соня.

— Проснулась, вот. А тебя нет.

— Там во дворе поленница… упала, — соврала девочка. — Ходила смотреть. Ураган, наверное.

Мама кивнула. Встала, прошлась по комнате.

— Странно, в боку совсем не колет. Чудеса?

— Чудеса, — кивнула Соня. Про то, что таблетки подменила, маме не сказала.

Быстро разогрела суп. Ели вместе, даже болтали: о погоде, о чудесном выздоровлении, прочей ерунде. И одно никак не выходило из головы. Глеб. Вроде, сон, а, вроде, нет. Чем доказать, что всё по-настоящему было? Пойти к нему домой, узнать, проверить?

Когда поели, мама решила прилечь, отдохнуть. Голова кружилась с непривычки. Соня тарелки помыла, посидела у окна. Когда рассвело, побежала на улицу.

У самого дома наткнулась на что-то. Шарик хрустальный. Небольшой, с яйцо куриное. А внутри… красные точки, будто жуки маленькие. Странно. Положила к себе в карман, скрипнула калиткой. И вниз припустила.

Очередной сюрприз ждал на перекрёстке, где росли тополя. Там стояли четыре огромных грузовика с удивительными рисунками. Блестящие кабины, огромные выгнутые трубы, тёмные стёкла, за которыми ничего не видно. И будки, длинные, высокие, почти всю улицу перегородили.

Откуда взялись такие машины? Проездом? Заночевать здесь решили? Странно, вроде посёлок далеко от больших дорог, случайно сюда не заедешь. Соня прошлась вдоль ближайшей кабины, на которой был изображён странный зверь с пятью головами. То ли дракон, то ли лев, не поймёшь. Увидела рядом с дверцей углубление маленькое, как ячейка под яйцо, в самый раз для шара хрустального. Не задумываясь, вынула его, положила.

Хрум! И нет странной находки, будто машина его съела.

Она испугалась, вдруг сейчас выскочит водитель, заругается. Деньги за испорченную машину платить заставит. Развернулась, дала дёру. Только у дома бабушки Глеба остановилась. Нет погони. И на том спасибо.

Долго ходила, заглядывала в окна. Пусто, похоже. Ладно, Глеб. А бабушка его где? За грибами убежала? Или в город уехала по делам?

Соня перемахнула через заборчик, на крыльцо забралась. Увидела записку.

«Глеб, я два дня в городе. Ключ знаешь, где. Еда в холодильнике. Не пакости, друзей не води»

А внизу ровным почерком зелёного цвета дописана строчка.

«Глеба, это мама с папой. Мы вернулись. Иди домой»

За рекой и вправду вился дымок из печной трубы. И горел свет в маленьких окнах. Сюрпризы продолжались, и это, как ни странно, пугало.

7. На небесах не кормят кашей

Он умер! По-другому быть не может. Лежит, сейчас, ждёт своей участи. Куда отправят? Вверх, на небеса? Или вниз, в котлах вариться?

— Он как? В норме? Ничего не повредил?

Голос мужской, незнакомый. Но мягкий, добрый.

— Вовремя успели, — ответила женщина. — Денёк полежит под нашим наблюдением, а там… отпустим?

Так он не умер? Тогда почему не видит ничего?

— Я ж-жив?

Голоса замолчали.

— А ты сам как думаешь?

— На небесах…

Женщина фыркнула. Кто-то положил тёплую ладонь ему на лоб.

— Есть хочу, — признался он. — Супа бы. Или каши.

— На небесах не кормят кашей, — заметил мужчина. — Значит, живой. Подожди, сниму маску. Карма, свет…

Похоже, выключили лампу. С противным писком что-то отъехало от лица. И он увидел. Красный потолок. Узорчатые стены. Целые гирлянды из неведомых запчастей. И два лица, желтоватых, худых, немного уставших.

— Тебя как звать? — спросил мужчина.

— Г-глеб. А вас?

— Меня Карма, — улыбнулась женщина. — А это Фергер.

— Это ты был в церкви?

— Нет, Дровер. Наш третий… мушкетёр.

— И вы из будущего?

— Можно и так сказать.

— И вы нас прикончите?

Брови у них поползли вверх.

— Зачем? Мы… наоборот. Защищаем.

— От чего? — удивился Глеб.

— От Вселенной, а ещё от…

Карма взяла Фергера за руку, остановила.

— Извини, старик, мы здесь вроде как секретно. Расскажем, а потом весь посёлок будет знать.

— Не отпустите, да?

Они переглянулись.

— Отпустим, но позже, как… поправишься.

— А поесть-то можно?

Фергер помог ему подняться. Глеб почему-то упрямо называл его Гер. Или Гера.

— Тогда и Карме дай ваше, земное имя.