Тайная помолвка тёмного архимагистра

Чтобы развеять скуку, женщины устроили нечто вроде аттракциона «Соблазни Разноглазого» и даже назначили награду победительнице. Ал обо всём этом прекрасно знал и ещё больше возненавидел их за настолько потребительское и бездушное отношение. Быть вещью, предметом спора, призом и чьим-то развлечением на ночь… В итоге, дроу начали делать ставки, когда же падёт «разноглазая крепость». Причём как женщины, так и мужчины, видевшие в нём соперника и завидовавшие такому ажиотажу.

Алакдаэр с удовольствием поменялся бы с любым из них и даже доплатил, чтобы передать кому-то другому эту сомнительную популярность и исчезнуть с радаров привлекательности для проклятого женского пола. Мысленно он сотни раз разрывал этих похотливых тварей в женской личине самыми жестокими заклинаниями, заставлял корчиться в муках от наиболее страшных ядов, исполососывал кнутом, прошивал сотнями стрел, пронзал кинжалом и перерезал горло, но в реальности был неуловимой тенью с каменным лицом, которая одним только взглядом давала понять, что переступать черту смертельно опасно.

Бергу повезло больше. Его близкое общение с женщинами пришлось на тот возраст, когда парень был вполне готов начать «взрослую» жизнь. Так что он просто умело избегал нежеланных партнёрш и дарил себя тем, с кем и сам был не против провести время. Да, приходилось изворачиваться, чтобы не стать постельной грелкой очередной престарелой жрицы, положившей на него глаз.

В итоге самую настойчивую из них принесли в жертву во имя Кровавой Богини (ходили слухи, что вовсе не за какой-то проступок, а за несносный характер), и Бергтирр, вздохнув с облегчением, стал временным мужем её дочери. Становиться отцом он был ещё не готов, поэтому использовал кое-какие заклинания, препятствующие зачатию. Другими словами, Берг принял правила игры Подземья и умело оборачивал их в свою пользу.

Ал часто думал, что если бы не нападение Мирлары, то у него самого были все шансы в общих чертах повторить судьбу друга и стать мужем наиболее сильной молодой жрицы своего дома. Возможно, сейчас он был бы уже отцом и прочно пустил корни в Подземье. Но всё случилось так, как случилось, и он оказался там, где оказался. Поэтому нужно поблагодарить Темнейшего за то, что подсказал верный путь и помог выбраться наружу, туда, где по ночам светит луна, а днём палит солнце и где у него есть те, кого он готов защищать до последней капли крови.

Разумеется Ал не собирался рассказывать подопечной обо всех ужасах, творившихся в Подземье. Достаточно будет нескольких фраз, передающих суть. И когда они оказались в безопасности «Закрытой секции», он, тщательно подбирая слова, начал приоткрывать завесу тайны.

— В том месте, где я раньше жил, царил матриархат, — заговорил наставник, а Альвинора прислушалась. Шутка ли! Сам архимагистр что-то о себе рассказывает! — Мужчины же считались чуть ли не вторым сортом. Что делать, как жить, кого любить, вернее, с кем спать… всё решали женщины. И я ненавидел их за тиранию. Всех, кроме одной. А любовь… этого понятия там вообще не существовало. Любые попытки её проявления нещадно вытравливались из сознания, за них следовало суровое наказание, временами даже смерть. Сейчас в этом плане там ничего не изменилось, скорее наоборот…

Аль мысленно присвистнула. Вот это порядки! Неудивительно, что Тёмный такой суровый и столь негативно настроен к женскому полу. Но одна фраза её зацепила, не дала пройти мимо.

— А эта женщина… Она… — у Альвиноры даже в горле пересохло, так тяжело было это сказать, — ваша возлюбленная?

— Вот уж нет! — рассмеялся дроу.

А она засмотрелась. Он — и смеётся… Слишком уж редко тёмный декан выглядел не зловеще, раздражённо, насмешливо или рассерженно, а… как-то даже немного мягко… И так у неё при этом на душе похорошело, словами не передать.

— Значит… — нерешительно начала она, — ваша мама?

— Исключено! — резко бросил он и помрачнел.

«Так-с… Похоже, у него отношения с матерью хуже некуда…» — сделала неутешительные выводы Аль.

— Тогда кто? — осторожно спросила она, боясь спугнуть у наставника моменты откровенности.

— Это моя тётя, — проговорил архимагистр. И такое выражение лица у него при этом было… такой тёплый взгляд… Да, она, наверное, единственная женщина, которую он пустил в свою жизнь. — Эльвиниль фактически заменила мне мать, за что я ей безмерно благодарен. Тем более учитывая нашу расу.

— Вашей тёте очень повезло, — поддавшись эмоциям, ляпнула Альвинора, прежде чем успела себя остановить.

— Что вы имеете в виду? — озадаченно спросил тёмный эльф.

— Ну-у-у… — смутилась она.

— Я слушаю. Полагаю, после моих откровений вам нечего стесняться. Говорите, что думаете.

— Она единственная женщина, которая видела вас таким…

— Каким «таким»? — не совсем понял дроу. Или сделал вид, что не понял.

— Эм-м… ну-у, не таким, как обычно… — Аль старалась подобрать нужные слова. — Более мягким, что ли…

— Уже не единственная, — улыбнулся он. — Мои двоюродные сёстры также видели. И вы теперь тоже.

— И что мне за это будет? — с трепетом вопросила она.

— В каком смысле?