Тайная жизнь морга. Откровения гробовщиков

– Мама всегда говорила, что опоздает даже на собственные похороны! Ах, это просто идеально! – Тут она остановилась и посмотрела на меня. – Вы кто?

– Я Везунчик. Жену Марка увезли в больницу этой ночью, и он послал меня.

– Боже, надеюсь, с ней все в порядке?

Я заверил ее, что переживать не о чем.

«Мама всегда говорила, что опоздает на собственные похороны».

– Подумать только, его жена в больнице, а Марк продолжает думать о моей семье и велел вам приехать с опозданием, как этого хотела бы мама. Мы с ним шутили по поводу ее медлительности, когда готовились к похоронам. Какой милый человек! Он предусмотрел буквально все!

– Он привык думать о других, – согласился я.

– Это сделает церемонию идеальной, – еще раз подчеркнула женщина.

Я лишь улыбнулся в ответ.

На протяжении всех похорон дочь усопшей не уставала благодарить меня.

Я внимал словам благодарности с максимальной любезностью, на какую только оказался способен в тот день. Меня не отпускало ощущение, что я был на волосок от гибели.

Спустя пару дней Марк подошел ко мне, когда я красил карнизы здания нашего бюро.

– Звонила дочь той женщины.

– Да? – сказал я, опуская кисть.

Он продолжил, хитро прищурившись:

– Благодарила меня за то, что ты опоздал, потому что – цитирую: «Мама всегда говорила, что опоздает на собственные похороны».

– Она довольна, я правильно понимаю?

Марк несколько секунд пристально смотрел на меня. Я тоже не отводил взгляда. Наконец он нарушил молчание:

– А ты везунчик.

Ну, что есть, то есть.

34. Вера в бабочку

Рассказ республиканца

Умер Коннор Маклеод, основатель церкви Святого Патрика. Ему было сто три года.

Католическая церковь Святого Патрика – это маяк в унылом городском пейзаже, который зажигают раз в год, в день смерти святого покровителя Ирландии. В этот самый день здесь концентрируется городская жизнь. Но, когда зеленое пиво заканчивается, церковь опять становится всего лишь одним из неоготических зданий.

Когда-то церковь Святого Патрика являлась не просто символом одного праздника. Это было еще до того, как этнические связи ослабели и перестала существовать единая ирландская община. Во времена Коннора Маклеода религиозное братство было несравнимо более мощным. Постепенно семьи тогдашних прихожан переехали в пригороды, и кающихся душ на церковных скамьях по воскресеньям стало ничтожно мало.

Однако, когда в пригороде кто-то умирает, родственники желают вернуться к своим городским корням, как это произошло с Коннором Маклеодом.

Родители Коннора эмигрировали из Ирландии в конце XIX века. Он родился через шесть месяцев после их прибытия в Америку и был плодом долгого странствия. Маклеод вырос в ирландском квартале и прожил там большую часть жизни, пока пошатнувшееся здоровье не вынудило его переехать в пригородный пансионат. И хотя он любил церковь Святого Патрика, в своем преклонном возрасте все же предпочитал ежедневно посещать ближайший храм. Когда Маклеод скончался, родственники пожелали похоронить его на малой родине.

Коннора угораздило умереть в разгар самой жуткой жары, какая только случалась в нашей округе. Даже мой отец, проживший здесь всю жизнь, утверждал, что такого пекла не припомнит. Пожилые люди старались не покидать дома, а энергетические компании ликовали. Конечно, церковь Святого Патрика была построена до появления кондиционеров, а сокращение приходского бюджета не позволило модернизировать здание и оборудовать его климатической техникой. Соответственно, в день отпевания Коннора все окна и двери просторной старинной церкви были распахнуты. Кто-то из служителей даже поставил коробку со старыми тростниковыми веерами. На коробке значился логотип Dumphy and Sons, Inc – наверняка это еще мой дедушка занимался снабжением.

Несколько секунд бабочка плавно парила над алтарем.

Запертый сводчатым потолком храма, влажный, тяжелый воздух оставался недвижимым. Служба прошла быстро, прихожане сидели, усиленно обмахиваясь веерами. Священник, епископ и друг Коннора, отслужил мессу, приготовив для этого дня особую проповедь. Пожалуй, самая распространенная аналогия, которую люди слышат на похоронах, это уподобление человеческого бытия временам года, но в тот день преподобный епископ Джеймс Шэннон сравнил земной путь Коннора с жизнью бабочки. Он описал жизнь как гусеницу, смерть – как кокон, а возрождение к новой жизни – как прекрасную бабочку. Это была трогательная речь о жизни и вере Коннора.

Когда епископ уже завершал свою проповедь, в одно из открытых окон влетела огромная синяя бабочка. Вместе с лучом света она опустилась на гроб, пару раз мягко взмахнула крыльями и снова взлетела. Несколько секунд бабочка плавно парила над алтарем. Преподобный молча следил за ней взглядом. Когда он, очнувшись, закончил речь, насекомое выпорхнуло в окно.

Этот эпизод нельзя назвать чем-то невероятным. Тем не менее я бы не поверил, что такое случилось, если бы не видел все своими глазами.

Отец толкнул меня локтем.