Тайная жизнь разведчиков. В окопах холодной войны

— Мне нужны ноу-хау. И для меня неважно, где я их получу — от японских бизнесменов либо от тебя. Если ты будешь их добывать по линии своей НТР… «Большая химия» идет у вас, а американцы не продают вам это ноу-хау. Значит — НТР?!

А я подумал: значит, он не знает о «докладе Кеннеди»? Странно. И тем более о возможном решении американцев продавать нам эти ноу-хау. Весьма странно! Но не буду его разочаровывать. И спросил:

— Борис, а что я буду иметь за эти услуги? Ты как-то об этом забыл или думаешь, этого достаточно за твой шантаж не компрометировать меня перед моей службой? Так «старые друзья» не поступают. Не правда ли?

— Ты опять прав, Максим. Но я не такой уж носорог толстокожий. Кое-что для тебя также подготовил. Вот смотри…

Борис передал мне отдельные листки без заголовка и последнего с подписью, без даты. Быстро просмотрев, я понял — это ориентировка по ОВ, химбакоружию и психотерапии в отношении НИИ, фирм и госпиталей, где вероятны работы такого характера. Содержание документа исходило из того факта, что традиционно японцы, еще в довоенное время, работали над этими проблемами. Их военное ведомство должно было предусматривать защиту страны с помощью ОМП и, значит, в глубокой тайне вести частные работы.

В документе говорилось, что военная доктрина японцев не уповает на «ядерный зонтик» США — для Японии это означало бы конец нации, ее генофонда. Пример тому — Хиросима. Документ был интересен хотя бы тем, что было ясно, почему Япония не желает принимать участие в использовании ОМП открыто.

— Борис, почему такая щедрость? И что за намеки? Это мне не интересно, — попытался я навести «тень на плетень».

— Не дури — это твой интерес. И едва ли у вас есть материал лучше на эту тему! Эти два десятка страниц — американского происхождения.

— Ну, спасибо. Но не схватят ли меня твои коллеги из ЦРУ при выходе с этой встречи?

— Они могли бы уже давно это сделать, но я не с ними.

У меня мысль налезала на мысль: что это означает? Неужели он честен со мной? И сразу же мысль — как переправить этот взрывной документ в Центр? От кого я получил его? Так думал я, уже идя со встречи с Борисом — почему-то Угрем мне не хотелось его называть. Да, видимо, я немного подраскис, но… В конце концов решил документ пока придержать и, может быть, увезти его с собой, благо отъезд был не за горами.

Очередной спецпочтой пришли личные письма: резиденту и мне от начальника НТР. В моем письме, говорилось, что одобрялась помощь Гузкину. Я это понял как одобрение контакта с ним.

Далее говорилось, что неясно, в чем конкретно еще можно ему помочь — это означало: «нужно выяснить тематику его задания». В конце была высказана просьба: приобрести и направить в адрес начальника НТР набор канцелярских принадлежностей — это означало способ связи.

В письме резиденту просьба о канцтоварах подтверждалась. И я получил задание такие посылки подготовить. Передо мной стояла задача растянуть посылки этих всех фломастеров, клеев и других товаров на несколько оказий. Отправившись в магазин канцтоваров, рассмотрел все виды «контейнеров», ибо все эти упаковки фломастеров и тому подобное были в будущем моими контейнерами с письмами-отчетами о работе с Угрем.

Ближайшей спецпочтой отправил подробное сообщение об обстоятельствах встреч с Угрем, содержаниях бесед и выводах. Сжато сообщил о варианте четыре: ГРАД сможет контролировать работу израильской спецслужбы по заданиям на ОМП. Сообщил о стремлении Угря выйти через меня на японских бизнесменов, причем высокого ранга.

Все это я изготовил мельчайшим почерком, сокращал слова. Листок заложил в твердую картонную основу — рекламную подкладку фломастеров. Чтобы привлечь внимание именно к этому набору, сделал несколько наколов булавкой в разных местах. А в одном — даже царапину.

Так я создал предпосылки к тому, чтобы послание нашли. Кроме того, я предложил использовать способ еще времен политкаторжан дореволюционного времени — писать молоком между строк обыкновенного письма.

Так оно и получилось — ответ подтверждал согласие с планом работы. Утвердили и способ письма — молоко. А «перо» можно было найти и здесь, из любой бамбуковой палочки. Во второй и третьей почте в Центр говорилось, что я передал Угрю устные характеристики тех японцев, о которых знал по личным наблюдениям во время переговоров. Это были специалисты-технологи, и встречи с ними проходили по просьбам наших специалистов-инженеров. Из работы по поиску связей я знал, как трудно найти нужного человека. Найти такого — это, можно сказать, полдела.

Чтобы сохранить сведения, подсказанные Угрю, я сообщал в Центр почтой характеристики этих лиц, называя их своими, нужными и изучаемыми мною, связями. О чем сообщил по линии ГРАДа.

Разведчики-одноклассники