Тайная жизнь ветеринара. Откровенные истории о любви к животным, забавных и трагических случаях и непростой профессии

Перед тем как рассылать заявления в ветеринарные учебные заведения, я пошел к директору школы, мистеру Хиллсу. Он знал о моем желании стать ветеринаром – я не делал из этого секрета. Он поинтересовался:

– Итак, Рори, куда ты собираешься подавать заявления?

Я должен был догадаться, что у него другие мысли на этот счет. Мистер Хиллс всегда меня недолюбливал: он преподавал немецкий, а языки – не мой конек. Нет, я не считался самым плохим учеником в школе, но мое обучение лучше всего характеризует фраза «Не в том месте и не в то время». Я был вполне способным, но в переходном возрасте здравый смысл мне изменял.

Как правило, я выступал главным зачинщиком всяких шалостей, например первым вызывался лезть на крышу за залетевшим туда футбольным мячом. А порой мои шутки заходили слишком далеко.

– Конечно, на ветеринарную медицину. – Мой ответ подразумевался сам собой, другого у меня никогда не было.

– Понимаю… Но не рассматриваешь ли ты иные варианты? На эту специальность очень трудно поступить и еще труднее учиться. Не думаю, что тебе стоит складывать все яйца в одну корзину.

Я рассеянно кивнул – все это я слышал уже много раз.

– Да, мистер Хиллс, но я буду поступать в ветеринарный колледж. Я не хочу заниматься ничем другим.

Прошли недели, нет, месяцы. Я отправил свои документы в четыре университета (Ноттингем, Эдинбург, Бристоль и в Королевский ветеринарный колледж), где преподают ветеринарию, и больше никуда. Мистер Хиллс в тысячный раз вызвал меня в свой кабинет, чтобы попытаться переубедить.

– Рори, мы уже это обсуждали. Тебе нужно пересмотреть свои планы. Подай документы куда-нибудь еще. Тебя вряд ли примут.

Директор напрочь позабыл о любой дипломатичности.

– Да, вы уже об этом говорили. Могу я идти? – Я тоже пренебрег чувством такта.

– Ну хорошо, только не жалуйся, если тебя не примут в университет, – сказал мистер Хиллс, и я мгновенно выскочил из его кабинета.

Когда же я получил письмо о зачислении, мне безумно захотелось показать его директору. Я поступил в ветеринарный колледж, и у меня было огромное желание потрясти этим документом перед елейной физиономией всезнайки!

* * *

Меня пригласили на собеседование в Университет Бристоля и Королевский ветеринарный колледж. Честно говоря, рассылая документы, я думал и о других заведениях. Я побывал на днях открытых дверей в четырех университетах, и больше всего мне понравилось в Эдинбурге и Ноттингеме. Оба университета были суперсовременными, да и подход к преподаванию был более передовым, чем в традиционных колледжах Бристоля и Лондона. Меня никогда не привлекали классические лекции и семинары, современные методы преподавания были мне гораздо ближе.

Однако Эдинбург и Ноттингем, к сожалению, отклонили мое заявление. Это был тяжелый удар. Неужели мистер Хиллс был прав? Но тут мне улыбнулась удача: меня приглашали в Бристоль и Лондон.

Накануне собеседования в Бристоле я был на работе – тогда я работал официантом в местном пабе. Я страшно волновался – так сильно, что меня даже отпустили домой, потому что я производил впечатление абсолютно больного человека. В ту ночь я не сомкнул глаз: лежал весь в холодном поту и то и дело бегал в туалет, потому что меня тошнило. Собеседование назначили на десять утра. Это был важнейший день моей жизни. Мама очень беспокоилась, я принял душ и надел рубашку, специально приготовленную для такого случая… В конце концов, не ставить же всю жизнь под угрозу из-за простого пищевого отравления?

Под глазами у меня появились огромные мешки. Садясь в машину, я выглядел так, словно вот-вот упаду в обморок.

Мы выехали на автомагистраль М5 и направились к Бристолю. Мама всю дорогу пыталась меня разговорить, но я отделывался односложными ответами и хмыканьем.

Наконец мы добрались до кампуса, столь огромного по сравнению с нашей школой, что это меня напугало. Дорога заняла чуть больше часа, но это время показалось мне вечностью. Как только мы остановились, я выскочил из машины и прислонился к изгороди, за которой на большом поле возле парковки паслись лошади – серая и игреневая (мне всегда нравилось это название – куда красивее, чем «рыжая со светлой гривой и хвостом»). Выглядел я, наверное, ужасно: сгибался от боли, не мог стоять ровно, был бледным как мертвец. Но все же я добрел до приемной и зарегистрировался на собеседование.

Оно проходило в старом здании – наверное, когда-то это была часовня. Высокие витражи, массивные деревянные двери… В таких местах всегда холоднее, чем снаружи, поэтому, чтобы абитуриенты окончательно не продрогли, там включили электрический обогреватель.

Меня вызвали, и я пошел навстречу своей судьбе. Более всего в ту минуту я напоминал современного Квазимодо. Я предчувствовал, что мне вряд ли удастся пройти собеседование с блеском, поэтому совсем не нервничал. Единственное, что меня напрягало, – как бы меня не вырвало прямо на огромный стол из красного дерева, за которым восседала приемная комиссия. Я извинился за свое состояние, объяснил, почему меня так скрючило, и собеседование началось.