Таинства в истории отношений между Востоком и Западом

И в самом деле, речь идет не о простом «благословении» воды. Гораздо чаще употребляется выражение αγιασθηναι, означающее «освятить». Кроме того, мнение о преложении самой воды подкрепляется чинопоследованием великого освящения воды (Ή ακολουθία του μεγάλου αγιασμού), которое совершается в канун праздника Богоявления[949].

Смысл этого обряда прекрасно передан в молитве св. Софрония Иерусалимского: «Сегодня воды Иорданские становятся спасительными – пребыванием в них Господа. Сегодня вся тварь духовно омывается волнами. Сегодня все прегрешения смываются водой Иорданской. Сегодня открывается рай пред человечеством, и солнце правды сияет над нами». В молитве на великое освящение воды, идентичной эпиклетической формуле таинства Крещения, прямо речь не идет о крещении, зато перечисляются спасительные действия освященной воды на верующих – очищение души и тела, врачевание страстей и освящение домов и говорится: «…дай всем прикасающимся к ней, и вкушающим ее, и ею помазывающимся освящение, здравие, очищение и благословение»[950].

Русский богослов Ф. Г. Спасский в своем обстоятельном исследовании чина великого освящения воды установил, что строение чинопоследования совершенно аналогично евхаристическому канону[951]. Следы этого остались даже в латинском обряде[952]. Несомненный интерес представляет то, что принятие в уста освященной воды практически копирует евхаристическое причащение[953]. В некоторых странах до сих пор существует обычай заменять в праздник Богоявления причастие агиасмой (освященной водой)[954]. Кроме того, агиасма служит средством освящения в таких обрядах, как освящение церкви, освящение сосудов и облачений, освящение икон [955].

Таким образом, не следует удивляться, что в православных церквах до сих пор есть богословы, которые, как некогда Симеон Фессалоникийский, относят агиасму к таинствам или приравнивают к ним[956].

2. Святой елей как носитель Духа

Елей еще в языческие и иудейские времена был символом крепости и врачевания, а вкупе с лампадой – символом тепла и света. И в христианском обряде ему отводится важная роль. «Имя “Христос” означает “Помазанник”, ибо Божество через Спасителя так проникает в человечество, как елей в тело, с которым он соприкасается»[957]. Освящение мира в православных церквах совершается в Великий четверг (Страстной седмицы) патриархом с подобающей этому торжественностью[958]. Как и великое водосвятие, освящение мира практически имеет характер тайнодействия и показывает явную аналогию евхаристическому эпиклесису: «Ты, Пребывающий в недрах Отчих, Слове Божий, ниспосли благодать Святого Твоего Духа на миро сие, о имени Твоем приготовленное, да исполнит и освятит его, да все, принявшие помазание его, присно будут чадами Божиими и наследниками Твоей всеобъемлющей благости»[959].

Некоторые отцы усматривали в святом мире, как и в освященной воде, таинственное изменение природы, как, например, Кирилл Иерусалимский: «Ибо как хлеб в евхаристии, по призывании Святого Духа, не есть более простой хлеб, но тело Христово: так и святое сие миро не есть более простое, ниже, если бы кто так сказал, обыкновенное после призывания: но дар Христа и Духа Святого, присутствием Божества Его становящийся действительным»[960]. И Григорий Нисский говорил: «Хлеб, как и елей и вино, сами по себе малоценные до благословения, после освящения Духом каждый получает особенную Божественную энергию» [961].

Таким образом, освящение мира , как и великое освящение воды , может быть причислено к таинствам в силу аналогии с евхаристией , Однако таинственный характер этих обрядов косвенный, поскольку реальное присутствие Божественных энергий в освященной воде и в святом мире непосредственно затрагивает только космос и лишь через него человека. Освящение этих стихий, как, впрочем, и в евхаристии, не является самоцелью, а подразумевает их последующее употребление, что особенно ярко показано в трудах современного американского богослова А. Шмемана [962].