Таинственный незнакомец

Гаррет помолчала. Ей стало интересно, кого он подразумевал под «эгоистичными ублюдками»: тех, на кого работает? Возможно, Рэнсом имел в виду членов парламента, которые выступали против независимости Ирландии. На какой стороне «ирландского вопроса» он выступает? Может, симпатизирует тайным обществам, члены одного из которых заложили бомбу в ратуше? Было трудно поверить в то, что Рэнсом готов тайно нанести ущерб ни в чем не повинным людям, особенно после его последних слов. Гаррет отдавала себе отчет, что слишком ослеплена влечением к нему, чтобы объективно разобраться в том, кто он на самом деле. А ей действительно хочется узнать правду о нем? «Не будь трусихой!» – сказала она себе и пристально посмотрела Рэнсому в глаза.

– Eatan… – Гаррет произнесла его имя на ирландский манер и почувствовала, как он еще крепче обнял ее. – Я слышала разные разговоры о тебе и твоей работе: не знаю, чему верить, но…

– Не спрашивай! – Рэнсом выпустил ее из объятий. – Ты же не дура, чтобы верить ответу, который я дам.

– Ты мне солжешь?

– Я лгу всем.

– И все равно мне нужно спросить о том вечере, когда в ратуше устроили прием. Человек, который умер… Ты имеешь к этому отношение?

Он приложил палец к ее губам, чтобы заставить замолчать.

– Правда заставит меня думать о тебе лучше или хуже? – настаивала она.

– Это неважно. Завтра мы оба сделаем вид, что едва знакомы, словно этой ночи никогда не было.

Тон, которым были сказаны эти слова, не оставлял сомнений в том, что Рэнсом уже все для себя решил.

В прошлом, когда у Гаррет случался конфликт между умом и сердцем, всегда побеждал ум. Однако в этот раз сердце не сдавалось.

– Не понимаю, как это возможно, – наконец произнесла она.

– Мы оба знаем: я не тот, кто тебе нужен, – тихо сказал Рэнсом. – Однажды ты выйдешь замуж за доброго мягкого человека из хорошей семьи, который подарит тебе детей и с которым ты будешь ходить в церковь по воскресеньям.

– Спасибо, что подобрал мне пару! – возмутилась Гаррет. – Если я и выйду замуж, то совершенно точно не за бесхарактерную тряпку.

– Не путай мягкость со слабостью. Только сильный мужчина может быть мягким с женщиной.

Гаррет отмахнулась. Ей не хватало терпения выслушивать афоризмы, когда так много мыслей теснилось в голове.

– И потом, я не планирую заводить детей: не каждая женщина мечтает о материнстве. У меня есть работа.

Не отрывая от нее глаз, Рэнсом покачал головой.

– Но ведь врачи-мужчины заводят семьи. Почему ты не можешь?

– Потому что… Нет, я не собираюсь устраивать обмен аргументами, хочу просто с тобой поговорить.

– Мы и так говорим.

Нетерпение вместе с желанием сделали ее безрассудной.

– Не здесь. Где-нибудь приватно. Ты снимаешь комнату? Квартиру?

– Я не могу пригласить тебя туда, где живу.

– Почему? Там опасно?

Рэнсом долго молчал, прежде чем ответить:

– Для тебя – да.

В темноте каждый дюйм ее тела пылал жаром. Она все еще чувствовала кожей его поцелуи, как будто его губы оставили на ней невидимые обжигающие отметины.

– Меня это не беспокоит.

– А должно бы.

Гаррет молчала. Воздух вдруг стал густым и вязким, словно из него выжали весь кислород. Сегодняшняя ночь оказалась самой счастливой в ее жизни, подарком, который кто-то случайно обронил ей в руки.

Ее никогда не занимали вопросы личного счастья, потому что она слишком много работала, чтобы добиться поставленных целей. А сейчас она вступила на проторенную дорогу – страдающая от любви женщина, почти старая дева, которая влюбилась в красивого таинственного незнакомца. Но со временем таинственное обаяние Этана Рэнсома исчезнет, и он станет для нее обычным мужчиной, ничем не отличающимся от других.

Однако когда подняла глаза и посмотрела на его лицо в полумраке, Гаррет подумала: «Для меня он никогда не станет обычным мужчиной, даже если будет обычным на самом деле».

И словно со стороны услышала собственный голос:

– Не мог бы ты отвезти меня домой? Пожалуйста.

Глава 7

Не важно, днем или ночью, поездка в наемном кебе запросто могла закончиться сломанной шеей, поэтому вести разговоры было совершенно невозможно. Экипаж кренился, раскачивался и продвигался вперед, нарушая все существующие правила движения и законы физики, тем не менее Гаррет Гибсон сохраняла полное спокойствие и, забившись в угол, стоически созерцала проплывавшие мимо виды.

Не в силах поднять ей настроение, Этан время от времени исподтишка бросал на нее косые взгляды. После того как он отказался отвечать на вопрос о приеме в ратуше, Гаррет затихла, и ему показалось, что она начала понимать, какой отвратительный у него характер. Вот и прекрасно! С этого момента ей захочется, чтобы он держался от нее подальше.

Если этим вечером что-то и стало ясно, так только то, что Гаррет представляла для него огромную опасность. Рядом с ней он был сам не свой… Впрочем, возможно, проблема заключалась в том, что рядом с ней он как раз был самим собой. В любом случае из-за нее он станет непригодным для своей работы, и это как раз тогда, когда ему больше всего требовалось сохранять хладнокровие.