Таинственный незнакомец

Их провели в пышно декорированный особняк, комнаты которого были так набиты произведениями искусства, что больше напоминали музей. Цветочные гирлянды и гобелены, расписанные вручную, словно кричали о богатстве хозяев особняка. Сразу бросалось в глаза, что сюда пригласили не меньше четырех сотен гостей, хотя удобно разместиться смогли лишь половина. Из-за множества народу в зале стояла духота. Дамы, затянутые в шелка и атлас, покрылись испариной, джентльмены изнемогали в своих черных вечерних смокингах. Сквозь плотный строй плеч и локтей пробирались официанты с подносами, заставленными фужерами с охлажденным шампанским и креманками с замороженным щербетом.

Жена министра внутренних дел леди Тэтхем, седовласая, увешанная драгоценностями дама, решительно взяла Гаррет под свое крылышко и двинулась с ней через толпу, представляя многочисленным гостям. Наконец они приблизились к группе из полудюжины пожилых джентльменов с серьезными и отчасти возмущенными лицами, словно они стояли вокруг колодца, куда только что кто-то свалился.

– Доктор Солтер! – окликнула леди Тэтхем.

К ним повернулся коренастый джентльмен с седой, аккуратно подстриженной бородой и добродушным лицом с двойным подбородком.

– Это очаровательное создание – доктор Гаррет Гибсон, – сообщила ему леди Тэтхем.

Немного поколебавшись, словно не знала, как поприветствовать коллегу, доктор Солтер, в конце концов, решительно, по-мужски пожал ей руку, таким образом признавая ее равной себе.

Гаррет моментально прониклась к нему.

– Одна из протеже Листера, да? – заметил Солтер, и его глаза сверкнули за стеклами восьмиугольных очков. – Я читал в «Ланцете» отчет о хирургической операции, которую вы провели в прошлом месяце. Двойная лигатура[8] сонной артерии – это первый раз, когда операция завершилась успешно. Ваше мастерство достойно всяческих похвал, доктор.

– Мне повезло, что я могла использовать новый материал для наложения швов, который разработал сэр Джозеф, – поскромничала Гаррет. – Он позволяет минимизировать риск сепсиса и кровотечений.

– Я читал про этот материал, – сказал Солтер. – Это нить из кишок животных, так?

– Да, сэр.

– Как с ним работается?

Они начали обсуждать последние достижения хирургии, и Гаррет почувствовала себя очень комфортно в компании доктора Солтера. Он был дружелюбен, открыт и вел себя не так, как те мужчины, которые относились к ней свысока. А еще он напоминал ее старого учителя – сэра Джозефа. Сейчас Гаррет пожалела о том, что так сопротивлялась, когда доктор Хевлок приглашал ее на вечер. Придется признаться ему, что он был прав, а она – нет.

– Если мне будет позволено, – сказал Солтер, – я хотел бы время от времени узнавать ваше мнение относительно общественного здравоохранения.

– С удовольствием окажу вам любую помощь, какую смогу, – заверила его Гаррет.

– Прекрасно!

В их беседу вмешалась леди Тэтхем, коснувшись руки Гаррет своими пальцами, унизанными сверкающими перстнями.

– Боюсь, я должна украсть у вас наше сокровище, доктор. Леди Гибсон пользуется огромным успехом, и многие гости пожелали быть ей представленными.

– Я их ничуть не осуждаю за это, – галантно заметил Солтер и церемонно поклонился Гаррет. – Буду ждать нашей следующей встречи, но уже у меня в офисе в Уайтхолле.

Гаррет неохотно последовала за леди Тэтхем – куда интереснее было было бы еще поговорить с доктором Солтером.

Между тем жена министра целеустремленно вела ее к огромному зеркалу в золоченой раме, видневшемуся в дальнем конце зала.

– Наш прием почтил своим присутствием джентльмен, с которым вы просто обязаны познакомиться, – лучезарно улыбаясь, сообщила она. – Это надежный помощник и большой друг моего мужа. Переоценить его влияние на дела, связанные с национальной безопасностью, невозможно. К тому же он так умен, что я со своими способностями едва успеваю следить за ходом его мысли.

Они подошли к светловолосому мужчине, стоявшему возле зеркала. Он был худой и высокий, словно персонаж, сошедший с картин французских художников Средневековья. Было в нем что-то необычное: отталкивающее и в то же время интригующее, хотя Гаррет не могла понять, что именно. Она лишь ощутила, как внутри что-то болезненно сжалось, стоило им встретиться взглядами.

– Сэр Джаспер Дженкин, – объявила леди Тэтхем, – позвольте вам представить доктора Гибсон.

Дженкин поклонился. Его немигающие, глубоко посаженные глаза цвета меди, как у гадюки, отмечали мельчайшие изменения в выражении ее лица.

Гаррет порадовалась, что ею овладело холодное, непоколебимое спокойствие, которое возникало всегда перед особо тяжелыми хирургическими операциями или в чрезвычайных ситуациях. Однако за внешним спокойствием скрывалась лихорадочная работа мысли. Это был тот самый человек, который представлял крайнюю опасность для Этана Рэнсома, поскольку не остановился бы даже перед убийством. Почему леди Тэтхем решила их познакомить? Неужели Дженкин каким-то образом узнал, что Гаррет знакома с Рэнсомом? А если так, то что ему надо от нее?