Таинственный незнакомец

– В самом деле? – удивилась Гаррет. – Я никогда так не сомневалась в себе, как последние несколько дней. И никогда так не боялась. – Она с волнением посмотрела на него. – Когда восстановишься после операции, какие-то остаточные явления, возможно, сохранятся. Например, в руке будет меньше силы или ты не сможешь двигать ею свободно. Но все равно физически ты будешь сильнее, чем среднестатистический мужчина. Мне кажется, пройдут месяцы, прежде чем ты перестанешь чувствовать боль, поднимая руку. Я знаю, ты не привык быть уязвимым. Если тебе придется драться и кто-нибудь нанесет удар в то место, где находится рана, то…

– Я буду осторожен, – заверил ее Рэнсом и добавил с кривой усмешкой: – Дьяволу известно, что я не ищу приключений.

– Мы останемся здесь, пока ты не окрепнешь. Даже не рассчитывай уехать отсюда раньше чем через месяц.

– Я не могу ждать так долго.

Оба замолчали, понимая, что им нужно многое обсудить, но молчаливо соглашаясь отложить споры на потом.

Гаррет осторожно просунула руку за ворот ночной рубашки, чтобы проверить, как закреплена повязка, и он тут же накрыл ее ладонь своей и прижал к теплой груди. Шелковистые завитки волос, на которые она не обращала внимания, пока Этан лежал в лихорадке, сейчас показались весьма соблазнительными. В животе возникло ощущение слабости.

Положив свободную руку ей на затылок, Рэнсом притянул Гаррет к себе. Помня о его состоянии, она осторожно ответила ему невесомым поцелуем. Губы Этана были сухими и горячими, но не из-за высокой температуры: это была реакция на нее здорового мужского тела. Гаррет ничего не могла с собой поделать – и поддалась его настойчивому требованию, ощутив легкий привкус сладкого чая и его собственный притягательный вкус… Господи, а ведь она уже не думала, что снова будет чувствовать это! Губы Этана повели себя более решительно, и наслаждение окутало Гаррет словно бархат. Она попыталась отстраниться, но Рэнсом продолжал ее крепко обнимать, а упереться ему в грудь руками она не рискнула, боясь причинить боль. Прошла минута, другая, а он все так же прижимался губами к ее губам.

Словно одурманенная, Гаррет наконец сумела отвернуться и выдохнула.

– Ради всего святого, ты же был на грани жизни и смерти всего несколько часов назад!

– Мы вместе в одной постели. Нужно быть мертвым, чтобы не среагировать на тебя.

Бросив взгляд в сторону приоткрытой двери, Гаррет представила, что будет, если кто-нибудь из проходящих мимо слуг увидит их в таком положении.

– Если у тебя подскочит кровяное давление, это может закончиться фатально. Ради твоего же здоровья, все сексуальные игры запрещаются!

Глава 20

Чтобы соблазнить ее, Рэнсому потребовалось примерно две недели.

Гаррет начала вести дневник, где подробно описывала весь процесс его выздоровления. В первый день Этану позволили сидеть на кровати, обложившись подушками в качестве опоры. На четвертый или пятый день он смог пересаживаться в кресло, где проводил один час утром и один час во второй половине дня. Гаррет сообщила ему, что только через месяц он сможет ходить по дому без посторонней помощи.

Большую часть времени они были предоставлены сами себе, поскольку Уэст решал проблемы, которые накопились, пока пребывал в Лондоне. Он общался с арендаторами и занимался улучшением их земель, а также следил за эксплуатацией недавно закупленных сенокосилок. Обычно Уэст уходил из дома с восходом солнца и возвращался не раньше чем к ужину.

В отсутствие постоянных обязанностей у Гаррет появилось столько свободного времени, сколько не было даже в детстве. Почти каждую минуту она проводила с Этаном, который восстанавливался с поразительной быстротой. Рана затянулась без всяких признаков инфекции, полностью восстановился аппетит. Предназначенные для него диетические блюда – говяжий бульон, бланманже, желе, пудинги – он отвергал и требовал обычную еду.

Если поначалу Этан почти все время спал, особенно после употребления опиатов, которые Гаррет назначила ему в качестве успокоительного, то теперь мог бодрствовать часами. Тогда Гаррет садилась в кресло рядом с кроватью и читала ему «Гамлета» или свежую прессу. Внезапно она обнаружила, что получает удовольствие, когда делает для него разные мелочи: расправляет простыни, следит за его питанием, отмеряет ему дозы питья. Иногда Гаррет просто сидела у постели и наблюдала за ним, пока он спал. После того как она чуть не лишилась его, особое удовлетворение ей доставляло то, что Этан сейчас в полной безопасности, чистоте и комфорте и что ему обеспечен хороший уход.

Ее чрезмерное внимание, должно быть, Этана немного раздражало, как и любого другого мужчину, но он ни словом об этом не обмолвился. Очень часто Гаррет ловила его на том, что он со слабой улыбкой наблюдает за ней, пока она занимается самыми обычными делами: перекладывает инструменты, скатывает простерилизованные бинты, опрыскивает комнату карболкой. Судя по всему, он понимал, как ей нравится – как ей необходимо! – ощущать, что все у нее под контролем.