Тайны лабиринтов времени

Закон войны и осторожность требовали, чтобы Мелик прикончил побежденных. Он подошел к первому, раненному в бедро, и занес над ним копье, но тут какое-то странное чувство волной залило его сердце. Мелик испытывал, непонятное ему самому, отвращение от мысли, что еще одна человеческая жизнь сейчас угаснет. Он не чувствовал ненависти к поверженному врагу, к тому же – куда умнее было загасить костер, чем добивать немощного. Мелик раскидал во все стороны пылающие головни и палицей, принадлежащей одному из убитых врагов, разбил их на мелкие угольки, которые не могли сохранить огонь до возвращения воинов. Затем, связав раненым руки и ноги гибкими стеблями растений, он сказал:

– Людоеды не захотели дать охотнику даже одной головешки, а теперь у самих людоедов нет огня! Они будут страдать от темноты и холода до тех пор, пока не уйдут с нашей земли! Охотники стали сильнее людоедов!

Когда Мелик подошел к подножью холма, у которого он должен был встретиться со своими молодыми спутниками, их там не было – это нисколько не удивило его. Очевидно, Верному и Сому пришлось сделать большой крюк, чтобы избавиться от своих преследователей. Обложив ивовыми листьями свою рану, охотник уселся подле плетенки, в которой блестел яркий огонек. Время текло, и луна все выше поднималась по небосклону, а когда ночное светило достигло зенита, Мелик поднял голову и прислушался. Среди тысячи разнообразных шумов, наполнявших ночь, он расслышал характерный звук человеческих шагов. Это был быстрый и четкий шаг, который никак нельзя было смешать с дробной поступью четвероногих. Сначала шум был чуть слышен, но по мере приближения он становился все более отчетливым. Порыв ветерка донес до Мелика запах этого человека. Охотник сказал себе:

– Верный обогнал своих преследователей и теперь возвращается! Действительно, равнина была совершенно спокойна, и за Верным никто не гнался. Через несколько мгновений молодой охотник подошел к подножью холма. Мелик спросил его:

– Людоеды потеряли след Верного?

– Верный увлек их за собой на север, затем побежал во всю прыть и оставил их далеко позади. Потом, чтобы уничтожить следы, он долго шел по воде и остановился только тогда, когда ни глазом, ни слухом, ни обонянием не мог обнаружить близости людоедов.

– Хорошо! – сказал Мелик, положив ему руку на плечо. – Верный – ловкий и хитрый воин. А где Сом?

– Сына Реки преследовали другие людоеды. Верный нигде не встретил его следа.

– Мы подождем Сома. А теперь пусть Верный посмотрит сюда.

И с этими словами Мелик подвел своего спутника к углублению в склоне холма. Верный увидел маленький, но яркий и распространяющий тепло огонек.

– Вот, – просто сказал воин, – Мелик добыл огонь.

Молодой охотник радостно вскрикнул, и глаза его наполнились слезами. Он упал на землю перед сыном Леопарда и, задыхаясь, проговорил:

– Вождь один хитрее, чем целое племя людоедов. Он станет великим вождем охотников-воинов, и никакой враг не сможет устоять против него. Охотники сели на землю возле плетенки. Теплившийся в ней крохотный огонек согревал их, как большой костер у порога родных пещер. Их не пугала больше мысль об огромном расстоянии, отделявшем их от семей. Когда они покинут берега Большой реки, людоеды вынуждены будут прекратить преследование, и на дальнейшем пути надо будет опасаться только одних хищных зверей. Долго охотники грезили, и будущее не страшило их, жизнь, казалось, обещала только радость, но, когда луна начала спускаться к западу, беспокойство снова овладело охотниками.

– Что случилось с Сомом? – прошептал Верный. – Неужели он не смог уйти от людоедов? Не попал ли он в западню?

Равнина была нема, молчали звери, даже ветерок затих, перестали шелестеть большие прибрежные камыши. Только несмолкающий рокот потока нарушал тишину ночи.

Мелик и Верный не знали, что делать – ждать рассвета или немедленно пуститься на поиски Сома? Мелик понимал, что нельзя оставлять огонь на попечение молодого охотника, но, с другой стороны, он не мог покинуть Верного, которому угрожали свирепые людоеды.

Долг перед семьями требовал, чтобы он предоставил Сома его собственной судьбе и заботился только об огне, но за время совместных поисков он привязался к молодым охотникам. Они стали словно частью его самого: опасности, грозящие им, тревожили его так же, как угроза ему самому, и даже больше, ибо он знал, что Верный и Сом слабее его, что они не способны постоять за себя в борьбе со стихиями и зверями, а тем более с людоедами.

– Мелик пойдет искать следы Сома! – сказал он, наконец. – Верный останется, чтобы ухаживать за огнем. Он не должен спать, он будет смачивать водой кору плетенки, когда она перегреется, и ни на миг не отлучится от огня.