Тайны лабиринтов времени

– Верный будет охранять огонь больше, чем собственную жизнь, – решительно сказал молодой воин и гордо добавил: – Я умею поддерживать огонь. Мать научила меня этому, когда я был еще не больше волчонка. Если Мелик не вернется прежде, чем солнце поднимется над верхушками тополей, Верный уйдет под защиту мамонтов, но, если же вождь не придет до конца дня, Верный должен будет один направиться к становищу семей.

Мелик ушел, но сердце его было неспокойно. Много раз он оборачивался и глядел на Верного, склонившегося над плетенкой с огнем. Мелик решил вернуться в становище людоедов, чтобы оттуда пойти по следам Сома. Он шел медленно, раненое плечо горело, а в голове стоял шум, огромная шишка вскочила на черепе в том месте, куда попал удар палицы. Грустные мысли толпились в голове охотника. Даже после завоевания огня и его молодым спутникам, и ему самому продолжали угрожать бесчисленные опасности. Когда же они вернутся к своим семьям, и удастся ли вообще вернуться живыми? Наконец, он дошел до опушки ясеневой рощи. Отсюда несколькими часами раньше он увидел стоянку людоедов, но тогда свет восходящей луны меркнул в зареве яркого костра, а теперь стоянка вымерла, головни, которые Мелик разбросал, угасли, и темная ночь нависла над мрачным полем. Напрягая слух, зрение и обоняние, Мелик пытался определить, вернулись ли назад преследователи. Но все было неподвижно, и только изредка стонали раненые. Тогда Мелик решительно зашагал к становищу. Раненые мгновенно перестали стонать, и казалось, что у погасшего костра лежат только одни трупы. Мелик не стал задерживаться здесь. Определив место, откуда Сом пустился бежать, сын Леопарда легко разыскал его след. Вначале Мелику не представляло никакого труда идти по нему, Сом бежал почти по прямой, и отпечатки его ног сопровождали многочисленные глубокие следы его преследователей людоедов. Но вскоре следы Сома начали описывать петли среди холмов, замкнутые круги проникали в заросли кустарника и, наконец, уперлись в болото. Мелик с трудом снова разыскал их на берегу реки. Следы теперь были влажные, как будто Сом и его преследователи вышли из реки.

Мелик прошел по следу еще тысячи три-четыре локтей, и тут ему пришлось остановиться: тяжелые тучи заволокли луну, а заря еще не занялась. До рассвета нечего было делать, и сын Леопарда сел на ствол дерева, видевшего уже десять поколений людей. Ночные хищники закончили охоту, а дневные животные еще не просыпались в своих норах, дуплах деревьев или в чащах густого кустарника, куда они забрались на ночь. Мелик отдыхал, нетерпеливо поглядывая на восток, где за линией холмов медленно занималась осенняя заря, тусклая, холодная и неприветливая. Уже поднялся предрассветный ветерок, и заколыхались пожелтевшие листья деревьев.

Проглотив кусок сырого мяса, Мелик снова принялся за поиски. Из рощи след Сома шел по песчаной равнине, покрытой редкой травой и чахлым кустарником, потом свернул в тростниковую заросль на краю болота, поднялся по склону холма и, наконец, затерялся на берегу реки, которую Сом, очевидно, перешел вброд. Мелик, в свою очередь, переправился на противоположный берег реки и там, после долгих поисков, установил, что следы людоедов разделились – видимо, они окружили Сома. В продолжение нескольких минут сын Леопарда нерешительно топтался на месте. Он понимал, что не имеет права рисковать: огнем, жизнью Верного, в конце концов – своей собственной жизнью, и только лишь за тем, чтобы прийти на помощь Сому. Теперь он должен был опасаться встречи не только с двумя группами преследователей Сома, но и с отрядом, который пустился в погоню за Верным и потеряв его следы, рыщет поблизости. Встреча с этим отрядом была бы тем опасней, что, следуя за Верным, отряд обогнал Сома и мог отрезать Мелику путь к отступлению. Но желание спасти молодого охотника так увлекло вождя, что он решил пренебречь опасностью. Зная, что в быстроте бега с ним не может сравниться ни один из людоедов, он, не колеблясь, пошел по следу Сома, лишь изредка останавливаясь, чтобы оглядеть окрестность.

Рыхлая почва равнины сменилась твердым гранитом, едва прикрытым тончайшим слоем чернозема. След огибал подножье холма с отвесными, крутыми склонами. Мелик решил взобраться на холм. Отпечатки шагов на земле были совсем свежие, и можно было надеяться с вершины холма увидеть самого Сома или его преследователей. Охотник стал карабкаться по склону холма, цепляясь за кусты. Достигнув вершины, он увидел Сома, молодой воин бежал по участку красной глины, казавшемуся обагренным кровью бессчетных тысяч животных. За ним, не отставая, бежали несколько широкоплечих длинноруких и коротконогих людоедов.

С севера, наперерез беглецу, приближалась другая группа людоедов. Несмотря на то, что погоня длилась уже несколько часов, сын Реки, по-видимому, сохранил еще достаточно сил, и в поступи его не было заметно усталости.