Тайны лабиринтов времени

Снова над болотом воцарилась тишина, нарушаемая только шорохом ветвей от медленного, но неуклонного продвижения людоедов по тропе. Еще до полуночи укрепление, которое построили людоеды, должно было почти вплотную подвинуться к костру охотников. Тогда поражения не избежать. В то время как Мелик размышлял об этом, в костер упал камень, брошенный с островка. Огонь зашипел, и в воздух поднялся столб пара. Затем второй камень упал рядом с первым – и Мелик сразу разгадал новый замысел врагов. Они хотели загасить костер камнями, обернутыми влажной травой, тогда нападающим из-за прикрытия, не придется пробиваться через большой костер, занимающий всю ширину гранитной тропы и тянущийся на несколько локтей в глубину. Как помешать осуществлению этого плана? Выйти из-под прикрытия и начать, в свою очередь, обстреливать людоедов? Но они притаились в кустах и не видны, а освещенные пламенем костра охотники, наоборот, были бы отличной мишенью для камней и дротиков. Камни продолжали сыпаться один за другим, и столбики пара над шипящим костром все умножались. В бессильном бешенстве охотники смотрели на этот разрушительный град камней, падающий в костер из-за укрепления из ветвей, все ближе подбирающегося к их лагерю. Вскоре большая часть костра совсем угасла.

– Готовы ли Верный и Сом? – спросил вождь и, не дождавшись ответа, издал свой боевой клич. В голосе его не было обычной уверенности, скорее, были слышны тоска и отчаяние затравленного зверя. Молодые люди покорно ждали сигнала к последнему бою, но Мелик как будто снова заколебался. Вдруг его глаза блеснули, радостная улыбка озарила его лицо, и хохот вырвался из его груди. Он прокричал:

– Вот уже четыре дня, как укрепление людоедов сохнет на солнце! Выхватив головню из костра, он с силой швырнул ее в ветви движущегося укрепления. Верный и Сом тотчас же поняли его затею, и все трое стали забрасывать сухой валежник пылающими головнями.

Изумленные странным поведением врагов, людоеды наугад метнули несколько дротиков, но не попали в цель. Когда они, наконец, разгадали замысел охотников, было уже поздно: сотни языков пламени лизали сухую листву и ветви их укрепления. Еще минута – и все оно превратилось в один гигантский пылающий костер. Мелик снова издал свой боевой клич, но на этот раз он звучал гордо и уверенно, и уверенность эта наполнила радостью сердца его спутников.

– Охотники победили людоедов! – кричал Мелик.

Огонь продолжал пожирать укрепление, выстроенное людоедами, а заодно, и их надежду – завоевать землю охотников, озаряя красным светом неподвижную поверхность болота. Рыбы, гады и насекомые толпами заполняли освещенное пространство. В кустарнике зашевелились птицы и звери. Шелест крыльев потонул в поднявшемся вое волков, лае гиен и шакалов. На западе всходил месяц.

– Наша дорога лежит к дому, семьи спасены. В путь!

Через всю территорию, населенную древними славянами, были проложены дороги, ведущие с севера к Балтике и дальше на юг, к Черному морю и Адриатике – это янтарные пути. На этих дорогах, а они шли через дикие земли, человек мог встретить как такого же одинокого путника, так и бандитов, подстерегающих торговцев янтарем. Банды нападали на всех, забирая не только имущество, но и саму жизнь. Торговцы несли сам янтарь или выручку от продажи его. Эта благородная, пленяющая своим разноцветьем, окаменелая смола хвойных деревьев была самым ценным сырьем для изготовления украшений. Так или иначе, но янтарь в поклаже путешественников создавал угрозу для их жизни, а, чтобы унять страх и заручиться защитой, торговцы и путешественники писали на скалах, придорожных камнях разные заговоры и убереги. Тексты эти не были выдуманы в соответствии с обстоятельствами в которые попал путешественник, и это подтверждается текстами, прочитанными учеными в таблицах святилища города Эсте.

Найденные археологами и историками заговоры и мольбы о помощи и защите, начертанные на камнях, звучат и в наше время, дабы отвести несчастье. Камни с такими письменами найдены в большом количестве, в них присутствует слово «Бог». Вдоль дорог, определяющих янтарные пути, находили кувшины с надписями: «Когда выпьешь до сих пор, зачерпни снова тромошкатского вина» и «Обливайся водой – и верь, что чистота вернет тебе здоровье и молодость». Такие надписи приглашали путников остановить свой путь и отдохнуть после обильного утоления жажды вином. В таких местах находились постойны или питейные стоянки и корчмы, где можно было поспать, поправить здоровье свое и лошади. Корчма – это низенький, сложенный из камня дом с двумя подвалами. Как правило, ставили корчму на пригорке. Плоская крыша ее была увенчана длинным шестом, а на верхушке шеста прикреплена плошка или котел, вырезанные из дерева. Это означало: «Путник, стой. Здесь найдешь ты стойло для коня и сможешь удалить жажду и голод».