Читаем Тайны лабиринтов времени полностью

Ничего не объясняя, он указал на вершину одной из глыб – и юноши все поняли. Славу старался не отставать от Авана, однако избегал гладких и отвесных мест. Он бросался из стороны в сторону – и проиграл, Аван первым достиг вершины глыбы. Стоя на вершине и прикрыв ладонью глаза от солнца, они осматривали местность. Не обнаружив ничего подозрительного, юноши стали спускаться. Славу первый почувствовал тревогу и поднял голову.


Над ним пролетела огромная черная птица, ее клюв и большие растопыренные когти внушали страх. Охотники подняли копья, однако пернатый хищник, не обратив на людей внимания, улетел.

На третий день Енох, Славу и Аван вернулись домой, в стан, и под тенью скалы принялись за изготовление наконечников. Найденный камень оказался превосходным темным меловым кремнем с необычайной прочностью.

– Сегодня я решил вам показать способы обработки камня. Наконечники бывают разные: для копий, дротиков, стрел и ножей. Обработка требует терпения и времени.

Аван внимательно приглядывался к точно рассчитанным и быстрым движениям Еноха, он делал наконечник для копья. Авану нравилось мастерить, и однажды он сделал скребок – полукруглый и с острыми краями. Женщины хвалили юношу, хотя его скребком работала не Лада, а старая жена одного из охотников.

– О чем задумался? – спросил Славу.

– Да так, Ладу вспомнил.

Славу тоже стал вспоминать ее лицо, глаза, руки – и тут же услышал окрик Еноха. Он очнулся от своих грез и продолжил работу.

– Славу, где рисунки с изображением места кремневых камней?

– В пещере.

– Принеси и позови Мелика.

– Я только закончу скребок.

– Потом закончишь. Да, собери мальчиков в пещере, пусть ждут меня.

Славу с неохотой оставил свою работу и побежал за скалу. Мелик остановился чуть позади Еноха.

– Подходи, чего стоишь? Вот путь к скале, где мы нашли кремень, – Енох показал рисунок Славу. – Там нужно организовать стоянку.


Будем собирать камни, точить наконечники, делать скребки, там же будем хранить все это и обменивать. Нести сюда кремень долго и небезопасно. Хет, собери свободных охотников, Славу проводит вас к скале. А ты, как проведешь охотников, сразу возвращайся.

– Сторожевые идут! – крикнул Аван, стоя на скале и указывая в степь рукой.

Держа на плечах тяжелые палицы, охотники шли быстрым шагом. Воин, шедший последним, то и дело останавливался и оглядывался, словно опасался преследования, но в степи никого не было.

– Хет, чего стоишь? Славу, идите. – Енох обнял Мелика.

– В лесу мы слышали пещерного медведя, – сказал первый сторожевой.

– Это не пещерный, а лесной медведь, – возразил другой.

– Прекратите! Что пещерный, что лесной… оба не прочь полакомиться человечиной, – остановил их спор Енох.– Медведь через степь не пойдет, – вслух рассуждал вождь. – Женщины ушли в лес собирать коренья, нужно их вернуть!

Один из сторожевых охотников бросил дубину, схватил копье и побежал по дороге к лесу.

– Я знаю, где они! Я их верну, – прокричал он.

Енох пошел к пещере, где уже собрались дети всех семей становища. Он услышал детский гам, доносившийся из пещеры и, остановившись на мгновение, улыбнулся и вошел. Гомон стих. Дети расселись на шкуре саблезубого.

– У всех есть кремневые палочки? Я буду чертить знаки, вы смотрите – и чертите такой же у себя на пластинке.

Урок закончился, и Енох с тремя охотниками отправился в лес.

Когда из мрака ночи на каменную площадку вынырнули человеческие фигуры, они не были встречены приветливыми возгласами. Сидевшие у костров люди были молчаливы. У Еноха тоскливо сжалось сердце: неужели еще какая-то беда обрушилась на семьи? Славу давно вернулся и сейчас подошел к яме, которая служила очагом. В ней на горячих углях жарилась изрубленная на куски туша животного.

– Я смотрю, сегодня охотникам повезло.


– Да, мы убили толсторогую. У нее много мяса – хватит, чтобы насытились все семьи.

Енох не мог понять: если мяса много, то почему охотники так озлоблены, а женщины печальны? Охотник поднялся и, махнув рукой, пошел за скалу. Мелик и Славу пошли за ним. Женщина и молодой парень лежали на земле и смотрели в небо.

– Они не видят звезд.

Енох узнал охотника, этот парень из сторожевых. Он побежал в лес, чтобы вернуть женщин. Лицо охотника было съедено, тело изорвано и все в грязи. Медведь полакомился и наполовину закопал тело в землю, иначе его бы не нашли.

– Медведь убежал?

– Да, мы напугали его криками. Женщины голосили, словно умирающие выпи – и медведь убежал.

– Охотник всегда готов к смерти, но уж больно часто она приходит к нам в последнее время.

Голод оказался сильнее печали, и сидевшие у костра уже громко выражали нетерпение, всем хотелось есть. Запах жареного мяса возбуждал аппетит. Юноши и девушки, такие как Славу, Лада, Аван, уже давно проголодались и с жадностью стали есть. Когда все насытились, старуха Страни спрятала остатки пищи в маленьком и сухом домике в пещере. Все семьи собрались на похороны погибших в лесу.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
О, юность моя!
О, юность моя!

Поэт Илья Сельвинский впервые выступает с крупным автобиографическим произведением. «О, юность моя!» — роман во многом автобиографический, речь в нем идет о событиях, относящихся к первым годам советской власти на юге России.Центральный герой романа — человек со сложным душевным миром, еще не вполне четко представляющий себе свое будущее и будущее своей страны. Его характер только еще складывается, формируется, причем в обстановке далеко не легкой и не простой. Но он — не один. Его окружает молодежь тех лет — молодежь маленького южного городка, бурлящего противоречиями, характерными для тех исторически сложных дней.Роман И. Сельвинского эмоционален, написан рукой настоящего художника, язык его поэтичен и ярок.

Илья Львович Сельвинский

Проза / Историческая проза / Советская классическая проза
Дело Бутиных
Дело Бутиных

Что знаем мы о российских купеческих династиях? Не так уж много. А о купечестве в Сибири? И того меньше. А ведь богатство России прирастало именно Сибирью, ее грандиозными запасами леса, пушнины, золота, серебра…Роман известного сибирского писателя Оскара Хавкина посвящен истории Торгового дома братьев Бутиных, купцов первой гильдии, промышленников и первопроходцев. Директором Торгового дома был младший из братьев, Михаил Бутин, человек разносторонне образованный, уверенный, что «истинная коммерция должна нести человечеству благо и всемерное улучшение человеческих условий». Он заботился о своих рабочих, строил на приисках больницы и школы, наказывал администраторов за грубое обращение с работниками. Конечно, он быстро стал для хищной оравы сибирских купцов и промышленников «бельмом на глазу». Они боялись и ненавидели успешного конкурента и только ждали удобного момента, чтобы разделаться с ним. И дождались!..

Оскар Адольфович Хавкин

Проза / Историческая проза