Тайны лабиринтов времени

Совет был закончен, и, как всегда, Еноха огорчали охотники, не понимающие опасности и трусливо поджимающие хвосты, когда угроза нависает не непосредственно над их семьями. Они не понимают, что горбаносые уничтожат весь народ: и медведей, и нас. Таких, как мы, уже не будет, новое поколение будет горбаносым, а от семей и памяти не останется, все, что свято для нас, будет истреблено и осквернено ими.

Мелик и Славу вышли ночью и, бесшумно обойдя караульного у пещеры, направились к лесу. Степь была уже позади, и костер сторожевых теперь не виден. Мелик для Славу превратился в его глаза, и он повторял движения и жесты опытного охотника, словно тень. Зайдя в лес, долго лежали в кустарнике и прислушивались к ночи, потом брели вдоль озера, переплыли его – и снова брели по лесу. Славу посмотрел на небо, он уже мог ориентироваться по звездам, Енох объяснил значение и расположение звездных рисунков. Небесный медведь смотрел прямо в лицо Славу, а теперь скатился за спину.

– Мелик запутывает следы, осторожность и тишина передвижения сохранит нам жизнь, – прошептал он. – Солнце.

Охотники остановились, небо стало окрашиваться розовым цветом.

С рассветом Мелик стал обходить открытые поляны и холмы, заметал еловыми ветками следы на тропинке. В кустах нашли дохлую большую мышь – и Мелик заставил натереть этой падалью все тело. Славу стошнило от вони, но он подчинился безропотно и молча. У серых холмов они вышли к небольшой поляне, где сквозь ветки кустарника виднелись обломки костей и обугленные древесные стволы.

– Здесь они останавливались и ели.

– Горбаносые?

– Нет – это охотники медведей, горбаносые их убили, вот их следы.

За холмами лежали трупы лесных охотников, прикрытые ветками и травой.

– Горбаносых много, нужно спешить.

За холмами пошли низины, и могучие дубы сменились зарослями осины и березами. День уходил, и необходимо было передохнуть. Мелик завел Славу в заболоченный луг. Из сухих веток деревьев и камыша он сделал настил, на котором они и заночевали. К вечеру второго дня вышли к еловому лесу, за ним вновь начинались болота. Мелик, вооружившись длинной палкой и тыкая ею перед собой, перешел болото. Славу шел след в след. За болотом был ров, а в нем протекал ручей. Мелик зашел в него по колено, наклонился и стал шарить руками по дну. Время от времени он вытаскивал из воды грязные темно-серые камни и выбрасывал их на берег.

– Собери хворост, да смотри, чтобы сухой был. Сложи подальше от реки, но в овраге, да присыпь мхом. Мха побольше собери.

Мелик собрал выброшенные камни и поднес к сложенным веткам, он достал блестящий камень и стал ударять по нему кремнем. Сноп искр посыпался от камня на мох, тот заклубился сизым дымом и вспыхнул небольшим язычком пламени. Костер разгорелся – и Мелик бросил в него те самые камни из ручья.

– Зачем нам есть сырое мясо, если мы развели костер? Мы могли бы спечь мясо в огне.

– Нам некогда.

Когда камни стали коричневыми от огня, Мелик сказал:

– Пора.

Мы вытащили камни из костра на песок и оставили их остывать. Мелик дотронулся до одного из камней. – Остыли, собирай – и пора двигаться.

– Мы отнесем всю краску медведям? – спросил я.

– Краски мало, она необходима нам самим. Краска – это богатство семей, такое же, как запас мяса и шкур или кремневых камней и бивней. Пускай Енох сам распоряжается запасами краски, мое дело – принести. Охотники будут красить копья и входы в жилища, краской мажут головы новорожденных и посыпают ею погибших в бою, женщины покрывают краской лица, а дети выкрасят воду – и будут рисовать. Краска нужна, чтобы выкрасить стены домов, хижин и пещеры, чтобы солнце – отец краски, всегда был с семьями в час испытаний. Нужно красить браслеты и бусы, ноги и лица, чтобы охранять от злых духов тьмы наш народ. Краску можно выменять на шкуры и мясо, оружие и инструменты. Но если краски будет много, то ее не станут беречь – так же, как вы, молодые, не бережете время, отпущенное вам для юности.

– А много ли краски рождает солнце? Я понял: ты знаешь приметы, по которым мы находим краску…А много ее мы сможем найти?

– Не знаю. Наверное, много, если только этим и заниматься. Может она рождается от лучей солнца и становится потом камнем, а может, это – кровь земли, и нам не следует жадничать. Забери у человека всю кровь… ну, ты еще не видел этого, но мог наблюдать, как умирают животные, когда из них вытекает кровь. Может, и земля умрет, забери мы всю ее кровь.

Домой они вернулись ночью – и сразу же пошли к Еноху, он работал. На гладко отполированной пластинке Енох тонким резцом вырезал знаки, а потом костяной палочкой вдавливал в них краску.

– Принес?

Мелик положил у костра шкуру с комьями. Енох взял один ком и, раздробив его на каменной плите молотком из оленьего рога, долго растирал кремневым долотом. Подкинув хвороста в костер, Енох поставил на огонь лопатку оленя, наполненную коричневым порошком. Кость задымилась, а порошок вместе с дымом окончательно потерял свой коричневый цвет и стал красным.

– Хорошо. Пойдем – отберем подарки для медведей.