Тайны малых народов. От басков до бушменов

Пища камчадалов состояла в основном из юколы, которую до сих пор готовят из различных лососевых рыб, сухой рыбьей икры, мяса и жира, тюленя и моржа. Мясо ели с разными кореньями и травами, а ягоды дополняли их незатейливый рацион. Особое место занимал настой из мухомора, который аборигены пили во время праздников и пиров. Нередко они высушивали этот гриб и глотали его целиком. В этом случае почти сразу же наступало опьянение. Русские казаки, попробовавшие это снадобье, рассказывали, что видели галлюцинации, в которых мухомор приказывал им удавиться или зарезаться. И лишь вмешательство трезвых товарищей не позволяло «экспериментаторам» выполнить это «приказание».

Домашняя утварь камчадала проста и состоит из нескольких чаш, корыт, берестяных коробов, саней и лодок. Последние бывают двух видов: для плавания по морю и рекам. Пищу себе и собакам аборигены готовили в одной посуде, из которой затем ели вместе с животными. И нисколько этого не скрывали, так как собака всегда считалась лучшим другом камчадала!

Поедаемые собаками

Жизнь камчадала невозможно представить без собак. В первую очередь они незаменимы на охоте и при путешествиях, когда тянут нарты. Для этого четверку собак запрягают цугом – две впереди и две сзади. Управлять нартами неудобно, и путешествия на них по безлюдным просторам просто опасны, так как собаки не останавливаются, и упавший из саней ездок остается в одиночестве. Если это происходит зимой, во время сильных бурь, то шансов выжить практически нет.

В обычаях и традициях камчадалов много странного. Например, убийство, самоубийство или супружеская неверность не только не осуждаются, но и считаются нормой. Разводы у них совершаются легко, и еще сравнительно недавно мужчина мог иметь несколько жен. При этом девственность невесты не приветствовалась, и аборигены совершенно не ревновали своих благоверных. Однако относились к ним с определенной опаской, так как в каждой женщине видели колдунью.

Спасти утопающего считалось большим грехом, потому что в таком случае спасителю грозила аналогичная участь. Грешно было также пить горячую воду или мыться в ней, восходить на огнедышащие горы, драться над кислой рыбой. Можно ли было драться над свежей или сушеной рыбой, осталось неизвестным. Не менее удивительны и другие поверья. Если камчадал решил завести детей, он ел пауков. Путешественники отмечали, что местные женщины рожают очень легко и уже через час после родов как ни в чем не бывало возвращаются в юрту. Детей любят и кормят их грудью до трех-четырех лет. В то же время детоубийство – самое обыкновенное дело.

Так, еще в ХVIII в. выдающийся исследователь Камчатки С.П. Крашенинников писал, что камчадалки без всякого сожаления давят или выбрасывают собакам своих живых, только что родившихся детей. Причины этого кроются в различных суевериях. Дурным знаком, например, считалось рождение двойни, и один из новорожденных должен был умереть. В свою очередь, дети презирают родителей за старость и слабость, осыпают их ругательствами и даже бьют. Если юноша захочет жениться, он не только не будет советоваться с ними, но даже сообщать им об этом.

Несмотря на то что камчадалы не отличались крепким здоровьем и часто болели, смертность у них была не особенно велика. Европейцы были поражены, когда узнали, что камчадалы не хоронили своих умерших, а просто кидали их на съедение собакам. Они твердо верили, что съеденный собаками родственник будет на том свете ездить на самых лучших псах. Поэтому по умершим не особенно сокрушались, а мертвых младенцев просто клали в дупла деревьев без всяких обрядов.

Еще первые русские исследователи подчеркивали, что камчадалы способны к прочной оседлости, быстро осваивают русский язык, а молодежь «отличается способностями, быстротой и живостью понимания». Жизнь подтвердила эти наблюдения. Сегодня их потомки смешались с русским населением и представляют собой отдельную народность числом чуть более двух тысяч человек с общими чертами культуры и русским языком общения.

Крошечный этнос из тайги

По переписи 1897 г. их насчитывалось всего лишь 1841 человек. Через полтора века данный этнос увеличился почти на 10 % и в 1989 г. достиг 2011 человек. Теоретически весь этот народ можно разместить в одной московской многоэтажке, но он проживает на огромной территории в Хабаровском и Приморском краях. Речь идет об удэгейцах – небольшом народе охотников и рыболовов, относящемся к тунгусо-маньчжурской языковой группе.