Тайны поля Куликова, или Трилистник дороги

– Садись, в ногах правды нет, – Мария встала навстречу указала на лавицу под окном, – За совет денег не беру.

– Кругом развал, разлом. Орда в шайку разбойников превращается. От Новогорода ушкуйники толпами валят по всем рекам, что саранча по полям. В Нижнем Новогороде Борис голову поднял, кричит что, мол, они медвежьи роды и всяким там безродным Ангелам задницу лизать не будут. Как породнился с отпрысками Гедемина, так совсем нос задрал. Мы, мол, по старым обрядам живем, на Ромовах зничи жгем…Мишка Тверской задружил с ханским воеводой Сараходжой, да какой он воевода, мыт собирали, он от разбойников телеги хранил. Так вот они тут начали посады под себя мять. Во Владимире по зубам получили, аж закрутились все от злобы. Кругом хуже, чем в Нави все закручено, ничего не понять. Нет порядка, некому Правь править. Некого на Красное крыльцо посадить.

– Успокойся брат, – Она протянула ему берестяной ковшик с чистой, как слеза родниковой водой, – Водички попей. Значит, время пришло, горькой полыни из земли вырастать, хлебную ниву спорынью да половой портить. Не всегда нивы тучным зерном колышутся, иногда и саранчой или градом выбиваются. Но ведь на том жизнь не кончается. Подзатянем пояса потуже и на мякине да водичке родниковой до нового урожая, дай Бог, дотянем. Так ведь брат?

– Так, – Удивленно вскинул на нее глаза Алексий, не понимая, куда она клонит, – Так. Не всегда годы урожайные, но ведь в том не конец света. Урожай-то тут причем? Мир рушится. Империя шатается. А ты урожай. Поясни сестра.

– Жизнь она ведь не мной, не тобой делается. И мы уйдем, она ведь не сгинет, – Она задумчиво посмотрела в оконце на кроны берез, – Вот смотри, малый князь подрастает, пора ему о продолжении рода думать. Стены я вкруг обители своей поставила, то же ведь не от зайцев капусту на огороде охранять. На холме мастер трудится, меры меряет, камень белый возит из далеких сел. Сергий из обители своей в гости ко мне едет. Что у него дел своих нет? Жизнь она своим чередом идет.

– Жизнь идет, только мы вот мимо едем, – Сварливо проскрипел Алексий, – Как на телеге не смазанной, только скрип по всей округе. Поясни. Что нам с той жизни? Куда выпрет-то? Али мы, сложа руки, с нашей телеги скрипучей смотреть будем, как ханские всадники обозы грабят и по городам гарцуют, друг перед другом бахвалясь. Кто больше награбил. Мы-то что без рук, без головы, али как?

– Ты чего брат, – Голос ее лился так же ровно и спокойно, будто они обсуждали не судьбы земли, а действительно урожай в их селе, – Это еще цветочки, ягодки впереди. Скоро старый Ольгерд мир этот покинет, тогда все совсем в раздрай пойдет. Готовь сани зимой, а телегу летом – так ведь мудрость народная говорит. Вот и мы пока сани готовить будем, что бы, когда за этой распутицей грязной, где телеги наши по уши в глине завязли, снег выпадет, запрячь тройки лихие и полететь в снежной заверти, да с колокольчиком. Кстати, я тебе Бориса Римлянина присылала – колокольных дел мастера. Как он у тебя?

– Борис-то. Нормально Борис. Ты ж кажный день колокольный звон слышишь, чего ж спрашиваешь? Да вот на Валдае ученики его, малые колокольцы льют. Под дугой у коней лихих звенят, аж дрожь по телу. Но что ж мне-то делать, Лучезарная?

– К свадьбе готовиться! К свадьбе. В новом доме. – Она встала, давая понять, что разговор окончен, – Готовь сватов. Сам во главе их поедешь.

– Куда? – Опешил Алексий.

– В Суздаль! – Коротко ответила Мария, – Ты в Суздаль, а Сергий приедет я его в Нижний пошлю. Пусть объяснит Бориске, что теперь время не Орды, а Орденов наступает. Сможет мирно объяснить, поклон ему в ноги, не сможет, будет, где орденским братьям выучку показать.

– Круто берешь, Лучезарная. Узел затягиваешь крепко, как бы вервию не порваться.

– Не порвется. Рвется там, где тонко, а не там где крепко. Собирай послов в Суздаль, я тебе помогу. С тобой в свите поеду. Свахой. А вкруг Чудова монастыря мы к приезду молодой стены поставим. Из камня.

– Из камня! – Алексий аж задохнулся. – Стены из камня! Отродясь такого не было. Кто ж спроворит? Храм и то из камня годами ставят, а ты стены. Кишка тонка!

– Мастера каменных дел, что еще с Андреем Боголюбским в Залесье пришли, они поставят.

– Для чего?

– Для красоты. Из камня белого, да на горе. Под солнцем сиять будут. А серьезно. Скоро увидим, как дубовые стены горят. Пусть попробуют на зуб каменные. Собирайся брат – время бежит не удержать. Завтра я с утра у тебя на холме. Жди.