Тайны поля Куликова, или Трилистник дороги

– Береженого, бог бережет….поспешай. У крыльца девка сенная, поможет спешиться, коня отведет, накормит.

Боброк пригнулся от тяжелой сосновой ветки, перегораживающей тропу, и, вынырнув из ее зеленой тени, оказался на полянке пред теремком. К нему подошла девка в цветастом сарафане, одна из тех, что сновали по полянке. Данила без труда различил под ярким ситчиком каленые брони и понял, что это вравронии, девы-воительницы.

– Ну, прими коня, что ли, красавица, – Хохотнув, сказал он, – Амазонки, валькирии, бисовы девки, – Он спрыгнул сам, не ставя ногу в стремя.

С другой стороны поляны выехал всадник в темном плаще Магистра с белыми крестами по отвороту. Сзади его сопровождали два рослых витязя в братских схимах. К ним тоже подбежали дворовые девки, взяли коней под уздцы. Боброк не стал ждать незнакомца. Уверенно взбежал на крыльцо, уверенно толкнул тугую дубовую дверь и вошел в сени. В лицо ударил запах трапезы. Терпкий дух запеченной с травами дичи, и неуловимый запашок свежих ягод, густой вкус солений и валяной рыбы, распаренный влажный чад каких-то варевов и сквозь все это, до боли знакомый аромат меда и медовухи. Он толкнул следующую дверь и попал в светлую широкую светлицу. Посреди которой стоял высокий стул, скорее похожий на трон. С этого трона на встречу ему поднималась столбовая боярыня в парадном платье, горящем яхонтами и лалами. Он пригляделся и выдохнул, уже никого не таясь:

– Малка! Малка! Солнышко ты наше!!!

– Здравствуй дядька седоусый. Какой был – такой и остался. Как тебе там, в Вальхалле, среди гурий и валькирий? Жуешь яблоки и щиплешь жриц забвения.

– Умолкни балаболка! Я там от скуки чуть челюсть не свернул, зевая. Тишь, гладь, Божья благодать. Только, что и мечтал, что надобность обо мне в этом мире возникнет, и призовут меня из Нави в Явь. Вот и дождался. Открывай свои тайны, Лучезарная. Так ведь тебя ноне в народе зовут.

– Так нет никаких тайн, старинушка. Все что нам Андрюша…Андрей Боголюбский, Великий Мастер наш завещал, все под гору катится. Пора нам все на свои места ставить. Да еще попытаться отыскать, кто этот воз в сторону свернул с проторенной дороги?

– А ты, Малка считаешь, что есть тут кто-то?

– Считаю. Считаю, что просто так и прыщ не вскочит! Так что надо искать, кто тут старается. Кто нам палки в колеса норовит вставить. Впрочем, это дело не твое, а мое. Твое дело привычное. Будем мы городские дружины и братских воев супротив Орды поднимать…

– Супротив Орды?! Не согласный я с тобой!

– Супротив Орды, – Голос Марии стал похож на шипение змеи, даже Данила отпрянул, – Потому как не та Орда, что мы с тобой знали, и не те внуки Дажьбожьи. А меня ты больше Малкой прилюдно не клич. Зови Марией, в край Марьей. Надо так. Много чего не так, много воды утекло. Ладно, сам скумекаешь, старинушка. Время нет. Гости в сенях – садись за стол. Слушай и на ус мотай. Тебе, на поле бранном, грудь под меч подставлять. Тебе битвы выигрывать. Все. Не лупай глазами, – Она опять села на свою лавицу, более похожую на трон.

Раздался стук в дверь. Не то что бы осторожный, скорее вежливый, но по звуку принадлежащий руке, привыкшей повелевать.

– Входи Сергий, открыто. – Нараспев сказала Малка, глазами показывая Даниле место рядом с собой.

– Мир этому дому, – С чуть заметным наклоном головы, смиренно сказал вошедший. Данила узнал в нем того Мастера, что встретил на поляне. – Поклон тебе боярыня от обители нашей.

– Входи, входи Мастер. Будь ласка, – Она повернулась к Даниле, представила, – Преподобный Сергий Радонежский, настоятель Троицкой обители…

– Ага, – Отметил про себя Данила, – Значит или Посвященный или Просветленный.

– Великий Мастер кромешного ордена, – Малка повернулась в другую сторону, притом сделала это так, что создалось впечатление, что это не она поворачивается, а мир вертится вкруг нее, – Воевода Дмитрий Борок Волынский, – Как бы оговорилась она, но оба поняли смысл оговорки. Значит верный слуга Святобора, – Прошу жить дружно и ладить крепко. Вам еще вместях много чего делать.