Тайны Востока

Увидев это ужасающее знамение, один из самых уважаемых жрецов в страхе воскликнул:

— Царь! То не Девы, то Ракшасы пронеслись над огнем, и лоно твоей царственной супруги останется бесплодным!

Недовольный Канза приблизился к огню и спросил жреца:

— Кто из моих жен станет матерью владыки мира?

Ответить жрец не успел. В этот момент к костру подошла Деваки, сестра царя. Это была девственница с ясным и чистым сердцем, которая провела все свое детство за шитьем и пряжей. Она встала на колени и стала просить Дев даровать ее брату и его жене сына. Пламя сразу же успокоилось, и пораженный жрец воскликнул:

— Никто из твоих жен не станет матерью владыки мира! А родится он из недр твоей сестры!

Канза недовольно покачал головой и покинул площадь. Вечером он снова принимал у себя жену, и разгневанная откровением жреца Низумба сказала ему:

— Надо убить Деваки…

— Но как я могу убить собственную сестру? — воскликнул царь. — Ей покровительствуют Девы, и их месть падет на меня!

— В таком случае ты останешься со своей сестрой и пусть она заменит меня на твоем ложе! — в ярости воскликнула Низумба. — Я не желаю царствовать вместе с трусом и возвращаюсь к своему отцу!

Канза был убит горем, и тем не менее его любовь и страсть к Низумбе была настолько велика, что он согласился.

— Хорошо, — кивнул он, — Деваки умрет, только не покидай меня!

Однако в ту же ночь пурохите, начальнику жертвоприношений, приснилось, что Канза убивает кинжалом свою сестру. Он поспешил к Деваки и уговорил ее бежать к отшельникам. Девушка переоделась в странницу и покинула родной город. Напрасно Канза пытался дознаться у своих стражников, каким чудесным образом его сестре удалось покинуть Мадуру. Никто ничего не знал. Ворота были закрыты, и в то же время все они видели во сне, как стены крепости распались под действием луча лунного света, и какая-то женщина вышла из пределов города и отправилась вслед за этим лучом. Так Канза лишний раз убедился в том, что какая-то высшая сила покровительствует его сестре, и еще больше возненавидел ее.

А тем временем Деваки шла нескончаемым лесом и к вечеру поверх бамбуковой рощи увидела голову мудрого слона. Он смотрел на девушку и поднимал свой хобот, словно приветствовал ее. Деваки направилась дальше и вскоре вышла к прекрасному озеру, усыпанному лотосами и голубыми кувшинками. На другом берегу виднелась обитель отшельников. За нею возвышалась снежная вершина горы Меру.

Деваки увидела лодку, в которой сидел старый отшельник. Он сделал ей знак, Деваки вошла в лодку, и отшельник взялся за весла. Десять минут они плыли на другой берег, и все это время над лодкой щебетали птицы, приветствуя свою новую царицу.

На берегу ее встретил царь отшельников Васишту. Одетый в шкуру черной антилопы, он напоминал неземного жителя. Целых шестьдесят лет питался он одними плодами, его волосы и борода напоминали белый снег священных гор, а взгляд глаз казался обращенным куда-то глубоко внутрь себя.

— Деваки, сестра знаменитого Канзы, — произнес он густым голосом, — мы рады видеть тебя в своей обители! Мы давно ожидаем тебя, поскольку именно мы отметили тебя для подвига и через нас Девы избрали тебя!

Из обители вышли святые, и Васишта приказал им преклонить колена перед смущенной девушкой. Но куда больше ее подивили слова настоятеля.

— Она, — с необыкновенной торжественностью произнес он, — будет матерью всем нам, ибо от нее родится Дух, который преобразит всех нас! А теперь, — взглянул он на пораженную его речами Деваки, риши отведут тебя к соседнему озеру, где живут сестры-отшельницы. Ты будешь жить среди них и да сбудется божественная тайна!

Деваки отправилась в уютный монастырь, монахини которого кормили с рук газелей и предавались омовениям и молитвам. Она стала принимать участие во всех их поклонениях и жертвоприношениях. Престарелая настоятельница монастыря давала ей тайные наставления. Остальным сестрам было приказано одевать ее как царицу в прекрасные душистые ткани и давать ей возможность одной бродить по чудесному лесу. Что Деваки с удовольствием и делала. Иногда она встречала отшельников, и, завидев ее, те преклоняли колена.

В одно прекрасное утро она увидела у чистого, как алмаз, ручья молодого отшельника, творящего молитвы. При ее приближении он поднялся с колен, бросил на нее полный тихой грусти взгляд и удалился, так и не проронив ни единого слова.

С той минуты Деваки часто приходила к этому ручью, на берегу которого с незапамятных времен стояло огромное дерево, которое святые риши называли «деревом жизни». Деваки садилась в его тень, закрывала глаза и вспоминала старцев, двух лебедей, которые сопровождали ее в лодке, и молодого отшельника.

Часто она засыпала, и тогда ее посещали странные видения, а какие-то неземные голоса пели в чаще листвы: