Тайны Востока

Даосы утверждали, что конфуцианские нравственные правила — настоящее насилие над человеческой личностью, и именно они сами создают и постоянно обостряют чувство собственного «я», мучительно переживающего совершаемое над ним насилие. Точно таким же образом они создают и проблему личности, отчуждающей себя от своего природного начала и противопоставляющей себя всему окружающему миру.

Осознание своей отдельности, отчужденности и изолированности от мира вещей и явлений, противопоставленности внутреннего мира субъективных переживаний объективной реальности является, по мнению даосов, логическим и неизбежным следствием социальной адаптации и культуризации человека посредством правил «ли», которая неразрывно связана с необходимостью выполнять нормы и предписания социальной конвенции. И чтобы постичь принцип всеобщего космического порядка и слиться с ним, действовать в неразрывном единстве с этим принципом, не создавая никакой энтропии, даосы предлагали просто «забыть» конвенциальные формы и условности, а вместе с ними и свое «я», как одну из таких условностей, и в порыве спонтанного просветления слиться с безусловным Дао.

Очень часто они сравнивали Дао с водой из-за ее податливости и неодолимости, откуда и происходил принцип недеяния, а вместе с ним уступчивость, покорность, отказ от желаний и борьбы. И тогда правитель, который обязан являться мудрецом, должен был отвергнуть роскошь и войну, возвратить народ к примитивной простоте, чистоте и неведению, существовавшим до возникновения культуры и морали.

Любой индивидуум, утверждали даосы, должен не бороться с Дао, а приспосабливаться к нему и работать с ним. Активное стремление получить или проявить власть не столько аморально, сколько глупо и бессмысленно. Дао нельзя победить. Вместо этого каждый должен стараться жить в согласии с ним. В связи с этим даосы очень любили приводить пример все той же воды, которая мягка, не имеет формы, подчиняется без сопротивления даже самой слабой силе и тем не менее способна разрушать даже твердые скалы.

Для отдельной личности обычно подходят простота и естественность. Насилия следует избегать, так же как жажды денег или славы. Человеку следует не стремиться изменить мир, но уважать его, и для правительств более мудрым курсом является пассивная политика. Уже существует слишком много уставов, законов и всевозможных правил. Проведение новых законов или грубое усиление старых, как правило, делает положение вещей только хуже. Высокие цены, программы амбициозных правительств, военные действия — все это противоречит духу Дао, а значит, обречено на неуспех. Как обречено на неуспех и искусственное создание «благородного мужа».

Но в то же время природный человек со своими необузданными страстями, грубостью, жестокостью, агрессивностью и алчностью оценивался даосами так же негативно, как и конфуцианцами. И точно так же, как у Конфуция, путем для создания благородного мужа являлось просвещение, у даосов был собственный путь практики психической саморегуляции. Изначальная ситуация человека оценивалась ими как «хаос», и с помощью специального психотренинга (в основном различных медитаций) этот самый хаос должен быть преодолен. И только освободившись от собственного и постоянно давящего на него «я», человек совершенно свободно мог сливаться с тем самым Дао, которое и определяло путь всего сущего. В «Дао дэ цзин» говорится: «Знающий людей мудр, познавший себя — просветленный человек, побеждающий людей — имеет силу, победивший себя — могущественный».

Хотя в конечном итоге Конфуций победил Лао-цзы, и именно он, а не последний на долгие века определил идеологию Китая, это вовсе не означает, что даосизм занимал какое-то второстепенное положение в китайском обществе. И далеко не случайно многие приверженцы Конфуция очень ценят Лао-цзы и так или иначе пользуются его идеями. Интерес к нему был всегда, и поклонников у него достаточно, хотя бы только потому, что даосизм неразрывно связан с так называемой даосской йогой, которая направлена как на просветление человека, так и на его оздоровление.

Да и на Западе, где издано только сорок английских переводов «Дао дэ цзин», с чем может сравниться только Библия, Лао-цзы пользуется гораздо большей популярностью, нежели Конфуций. Ведь именно даосизм оказал огромное влияние на развитие китайского чань-буддизма, из которого и вышел пользующийся такой популярностью во всем мире дзен.