Тайны Востока

Как рассказывал один из участников штурма, все то, что происходило внутри дворца, он помнил весьма смутно. Но если по его требованию из комнат не выходили с поднятыми руками, этот офицер открывал дверь и бросал туда гранату.

Когда штурм был окончен, все принялись искать Амина, и уже очень скоро его нашли с оторванной головой. Судя по тому, что президент был одет в халат, он только что принял ванну и пил после нее коктейль. Ну а кто именно убил его, так и не выяснили. Скорее всего случилось то же самое, что и на других этажах, открыли дверь и бросили гранату. Конечно, со временем штурм президентского дворца обрастал все новыми подробностями, и вот что писали о тех событиях, которые предшествовали гибели Амина, журналисты Д. Гай и В. Снигирев, которые проводили собственное расследование.

Незадолго до штурма во дворце обедали. Неожиданно для всех Панджшери, который только что вернулся из Москвы, отказался от супа, сославшись на запрет врачей. Амин усмехнулся. «Избаловали тебя кремлевской кухней!» Панджшери кивнул и еще раз повторил для всех присутствующих то, что уже рассказывал Амину. Советские руководители удовлетворены версией смерти Тараки и смены руководства страны и окажут Афганистану военную помощь.

После обеда гости перешли в соседний зал пить чай. И вот тут-то случилось нечто странное. Почти одновременно всех потянуло в сон. Люди падали в кресла и засыпали. И только не евший супа Панджшери не потерял сознания. Перепуганная прислуга бросилась вызывать врачей из… советского посольства и центрального военного госпиталя.

После того как ему промыли желудок, Амин воскликнул: «Кто это сделал?» Однако вопрос был чисто риторическим. В половине восьмого несколько сильных взрывов потрясли здание. На дворец был обрушен такой шквал огня, что о каких-то там отдельных террористах думать не приходилось. Амин попросил автомат, однако жена с удивлением взглянула на него. «И в кого же, интересно мне, — спросила она, — ты собираешься стрелять? В советских?»

Осколки брошенной в него гранаты застали Амина за тем самым баром, который он с такой гордостью показывал гостям. Через несколько минут к мертвому телу подбежал какой-то человек в военной форме и достал из своего кармана фотографию. Удовлетворенно кивнув головой, он выстрелил в упор в голову Амина. Так была поставлена последняя точка в государственном перевороте. Ну а затем российским парням пришлось в течение десяти с лишним лет расхлебывать всю ту кашу, которую заварили кремлевские мудрецы. Ни убийство Амина, ни военная интервенция ничего не решили, и Афганистан и по сей день продолжают сотрясать политические и военные конфликты…

КТО ЗАКАЗАЛ АТАТЮРКА

В феврале 1925 года в Турции вспыхнуло восстание курдов, продолжавших мечтать о независимом Курдистане. Никогда не любившим центральную власть свободолюбивым племенам не нравился установленный над ними после провозглашения республики контроль и ставший куда более жестким сбор налогов, и как только разразился мосульский кризис, несколько курдских офицеров дезертировали из брошенной против айсоров турецкой армии и отправились в занятые англичанами северные провинции Ирака. Все они были связаны с тайной курдской националистической организацией «Азади» («Свобода»).

Ее лидер полковник Халит Джибран был арестован, и опасавшийся такой же участи шейх Саит выступил против центрального правительства. В считанные дни восстание охватило четырнадцать вилайетов, и командующий воинами за веру Саит заявил на весь мир о своем желании восстановить нарушенные анкарскими безбожниками законы ислама. Захватив несколько провинциальных центров, Саит установил блокаду Диярбакыра, который он намеревался превратить в будущую столицу своего государства.

Мечтавший о возвращении Исмету кресла премьера Кемаль (Ататюрком он станет только в середине тридцатых годов) очень тонко сыграл на создавшемся положении, и как только в столицу стали поступать тревожные известия о продвижении курдов в глубь страны, он сразу же вызвал Исмета в Анкару.

Со свойственной ему жесткостью Исмет обвинил во всех свалившихся на страну бедах вытеснившего его из премьерского кресла Али Фетхи, и, видимо, уже догадываясь об участи, уготованной ему Кемалем, тот не стал оправдываться. «У меня, — холодно ответил он, — не было никакого желания пачкать руки в крови без особых на то оснований!» И тогда заговорил сам Кемаль. «Политика должна быть решительной, — заявил он, — и революцию должен закончить тот самый человек, который начал ее!» Воспользовавшись еще большим ухудшением обстановки, он сумел-таки навязать меджлису «решительного» Исмета, которому и надлежало, по словам самого Кемаля, «закончить революцию».