Тайный коридор

Почти бегом Звонарев вернулся в зал с колонной. «Надо найти первый, широкий туннель, – лихорадочно думал он, – и, не мудря, возвращаться по нему в музей. Там нет ничего особо сложного: нужно идти, никуда не сворачивая, до угловой каменной кладки, а там – в канализацию». Но коридоры, в которые он совался, бегая вокруг колонны и один раз ударившись о нее головой, словно заколдовали: все они были такими же узкими, как тот, что вел к капищу Фрейра, и тот, что был помечен стрелкой. Он исследовал входы в туннели другой раз, третий – и все с тем же результатом. Выбрав, наконец, самый широкий ход из четырех, Алексей пошел по нему и оказался… в «закромах родины».

– Это ты меня водишь за нос, дьявол! – в бешенстве погрозил он плосколицему идолу. Оставаться наедине с любителем поросят ему не хотелось, и он вернулся на перекресток.

«Может, мне показалось, что первый туннель был широким? – засомневался здесь Звонарев. – Да нет, мы шли по нему с Пепеляевым плечом к плечу. Во всяком случае, надо проверить оставшиеся два туннеля». Но тут он заметил, что фонарь уже почти ничего не освещает. Он повернул его лампочкой к себе. Нить накаливания дрожала, отливала красным. Батареи были на исходе.

Звонарев выключил фонарь и сел, прислонившись к столбу. «Ему жизни – на пять минут. Есть еще зажигалка, тоже недолго продержится». При мысли о зажигалке он вспомнил о сигаретах, достал их, с наслаждением закурил. Должно быть, бездумно отметил он, затягиваясь, табачный дым загрязняет эти древние своды впервые: Пепеляев ведь здесь не курил. «Но где же этот долбаный Пепеляев?!»

И тут страшная догадка пришла в голову Алексею: «А что, если Пепеляев из компании Немировского и Кубанского? И он специально завел меня сюда, чтобы развести с Черепановым?» Звонарев даже зажмурился в темноте и застонал, настолько это было похоже на правду. По его вине срывалось уже почти раскрученное дело. Зачем он пошел сюда и потащил Сергея Петровича? «Никто ему на самом деле не звонил! Вызвали к телефону, дали в темном фойе по башке, отвезли куда-нибудь и бросили, как меня в канаве. Если не хуже. Какой же ты идиот!»

Однако ж, надо было отсюда как-то выбираться. Алексей чиркнул зажигалкой и, прикрывая огонек ладонью, медленно пошел по одному из двух неисследованных коридоров. Пламя было маленькое, а тень отбрасывало на своды огромную, уродливую. Вскоре он убедился, что и этот туннель не тот, по которому они пришли сюда с Пепеляевым. Впереди был поворот. Звонарев хотел уже идти обратно, как послышался шелестящий шорох и острая тень, похожая на крыло, мелькнула из-за угла. Пепеляев?

– Альберт Иваныч!

Никто ему не ответил, только сверху снова прошелестело что-то, мигнул огонек зажигалки, и он почувствовал дуновение затхлого воздуха на лице. “Пятнадцать человек на сундук мертвеца”, – с холодящим ужасом вспомнил он предупреждение Пепеляева. – А не покойнички ли это шастают по лабиринту? Или готы, “заплутавшие” в коридорах истории?» Дрожащей рукой он поднял зажигалку повыше, и в тот же миг какие-то крылатые черные твари полетели на него с потолка. Что-то мягкое и одновременно царапающее коснулось лба Алексея. Зажигалка погасла, Звонарев заорал и упал на спину. Десятки крыльев бились над ним в темноте, как лопасти вентилятора. Твари шипели, свистели. «Господи, пронеси!» – взмолился он подобно гоголевскому Хоме Бруту. Рука, судорожно сжимавшая зажигалку, сама собой крутнула колесико, вспыхнуло пламя, и в его неверном свете, бросавшем на своды страшные тени, Звонарев увидел, что существа с перепончатыми крыльями, летящие над ним, как исчадия ада, не кто иные, как летучие мыши. Он их вспугнул своей зажигалкой.

Алексей перевел дух. «А страхолюдные они все-таки, прости Господи! – подумал он о подземных летунах. – Хорошо еще, что не вцепились в волосы: говорят, потом не вырвешь!» Он дождался, пока шум крыльев затихнет в лабиринте, поднялся на ноги и поплелся назад. Оставался еще один коридор. Тут Звонарев вспомнил про туннель, помеченный стрелкой. Никаких стрелок до этого на стенах он не видел. Что она может означать здесь, не другой ли выход, о котором говорил Пепеляев? Усевшись снова у колонны, Алексей стал прикидывать имевшиеся у него возможности. Их было три: проверить последний коридор, который еще при первом обследовании оказался явно не тем, каким надо; вернуться в капище Фрейра и ждать Пепеляева; и рискнуть, пойти по таинственной стрелке.