Тайный шифр художника

Остановились мы в гостинице с гордым названием «Мадрид» – не выбирали, но таксист привез нас именно в нее. Разошлись по своим номерам, выспались, а потом встретились за поздним завтраком, и Вика предложила начать именно с поездки к Лому.

– Давай уж сразу покончим с делами и поставим на этом точку, – заявила она. – А потом уже можно будет отдохнуть и погулять по городу.

Администратор гостиницы – куда более симпатичная и приветливая, чем ее коллеги в Питере, – охотно сообщила, что до Туринска около двухсот километров и доехать можно либо поездом, либо автобусом. Посовещавшись, мы с Викой вспомнили Тихвин и остановились на поезде – еще одно долгое путешествие по разбитым российским дорогам в какой-нибудь старой колымаге нас совсем не прельщало. Ближайший поезд отходил только ночью, но это нас вполне устраивало. Погода не подвела, и мы вдоволь нагулялись по городу, побывали в так интересовавшем Вику музее минералов, посмотрели парки, памятники и знаменитые старинные дома. Вкусно пообедали в небольшом кафе с неожиданно гуманными ценами, а выходя из него, почти сразу же наткнулись на довольно большой букинистический магазин.

– Зайдем? – хором спросили мы друг у друга и дружно расхохотались над этой синхронностью.

Внутри Вика нырнула в секцию худлита, я же автоматически направился в «техническую, научную и мемуарную литературу», поискать что-нибудь интересное по истории военно-морского флота. В будний день, да еще в рабочее время, тут было абсолютно пустынно. Я оказался единственным покупателем, бродящим вдоль стеллажей, забитых книгами как попало, без всякой логики. Заинтересовавший меня «Справочник по армиям буржуазных стран» двадцать второго года издания почему-то обнаружился на полке с корешком «Строительные машины и механизмы», а между третьим и четвертым томом «Толкового словаря живого великорусского языка» Даля затесалась почти новенькая хрестоматия по научному атеизму.

Я привычно скользил глазами по полкам, когда взгляд вдруг зацепился за знакомую фамилию. В первый момент даже показалось, что мне уже начало мерещиться, как Маньковскому. Но нет, не галлюцинация. На невзрачном тонком корешке действительно значилось: «Докт. В. фон Бегерит. Биологические механизмы физической привлекательности». Уверенный, что это простое совпадение, я тем не менее тут же взял томик в руки и торопливо раскрыл.

Книга была выпущена в тысяча девятьсот тридцать шестом году. В предисловии некоего проф. Богомольца (в соавторстве с неким тов. Лукьяновым) говорилось следующее: «Доктор Вальтер фон Бегерит – молодой амбициозный австрийский биолог. Ученую степень доктора медицины он получил в двадцать пять лет, став, таким образом, одним из самых молодых профессоров в своей стране. Обладая несомненными научными талантами, Вальтер фон Бегерит, к сожалению, придерживается ошибочных политических убеждений. Будучи одним из самых последовательных необихевиористов Европы, доктор фон Бегерит вместе с тем отстаивает расовую теорию и считается сегодня одним из столпов псевдонауки евгеники. Досадно, что столь видный биолог и биохимик придерживается столь ретроградных и человеконенавистнических взглядов, которые, разумеется, могут лишь затормозить, если не вовсе повернуть вспять…»

– Что смотришь? – Вика неслышно подошла сзади и заглянула мне через плечо.

Я показал ей обложку.

– Неужели тот самый? – Она даже руками всплеснула от удивления. – Не может быть!

Признаюсь, я и сам был в некотором шоке. В этом было что-то мистическое – вот так запросто, на полке букинистического магазина в не такой уж далекой глубинке обнаружить книгу человека, который играет столь значительную роль в твоей жизни. Может, дело как раз и было в глубинке? Антон Захарыч, помню, рассказывал, как в старых кладовках, на чердаках и антресолях обнаруживались поистине бесценные документы – просто потому, что все о них давным-давно забыли. И, естественно, чем дальше от столицы, тем выше шансы наткнуться на что-то забытое за ненадобностью. А уж фон Бегерит – точно не раритет. Просто старая книжка. Странно, конечно, что в тридцать шестом году в СССР перевели зарубежный труд по евгенике, да еще написанный будущим эсэсовцем, фашистским палачом. Хотя последнее, конечно, невозможно было предвидеть. Да и предисловие как раз предупреждает: мол, ученый, конечно, выдающийся, только не по той дорожке пошел… Однако совпадение, конечно, впечатляющее, ничего не скажешь.

– Возможно, – кивнул я. – Не думаю, что в Германии фон Бегеритов как собак нерезаных. Не Шмидт все-таки и не Мюллер. Либо будущий эсэсовец, либо в крайнем случае его родственник. Так что книгу я, пожалуй, куплю…