Такое долгое странствие

Наверху, в отдельных кабинетах, судя по всему, было пусто. Туда вел один лестничный марш, крутой, как стремянка. Густад шел вслед за Лори, ее попа находилась на уровне его глаз. Видел бы это Диншавджи! Соблазн в пределах досягаемости его зубов. Сэндвич с омлетом и попа Лори на десерт.

Лестница заканчивалась небольшой площадкой с шестью дверьми. Он открыл ближнюю. Там его приветствовал еще один плакат: «Пожалуйста, нажмите кнопку вызова официанта под столом».

– Зачем помещать официанта под стол? – пошутил Густад.

– У вас есть чувство юмора, прямо как у вашего друга мистера Диншавджи, – сказала Лори, оценив шутку, и рассмеялась. Он первый раз услышал, как она смеется – с переходом от тихого фырканья к оглушительному хохоту. Такая прелестная девушка – и самый неблагозвучный смех, какой я когда-нибудь слышал, подумал Густад.

В кабинете стояло четыре изогнутых деревянных стула и деревянный стол, покрытый стеклом, так же как внизу. Под этим грязным стеклом лежало меню. Дополнительными удобствами за минимальную сумму в пять рупий были уединенность с кондиционированным воздухом и потертая, видавшая виды софа с обивкой, покрытой пятнами. Обстановка со всей очевидностью свидетельствовала о единственной низменной цели, для которой она была предназначена. Он заметил взгляд, которым девушка окинула истасканную софу.

– Прошу прощения за это место. Я тут никогда не бывал. Я имею в виду – тут, наверху. И не знал, что это так выглядит.

– Ничего страшного. Зато мы сможем поговорить без посторонних ушей.

– Да, – согласился он. – Наверное, надо что-то заказать. А потом вы мне расскажете о своей проблеме.

– Это не совсем… впрочем, да, это проблема.

Их головы сблизились, склонившись над меню. Притворившись, будто изучает его, Густад краем глаза наблюдал за Лори. Диншу был прав, действительно очень привлекательная девушка. Изящно очерченная верхняя губа, эдакий намек на надутые губки, свидетельствующий о ее сексуальности.

– Готовы? – спросил он. – Где же этот звонок вызова официанта? – Он стал шарить рукой под столом, она тоже, и их руки соприкоснулись. Он мгновенно отдернул свою, словно его ударило током, и смущенно сказал: – Простите.

– Все в порядке, – улыбнулась она. Кнопка обнаружилась на дальней ножке стола, и она нажала ее. Спустя несколько секунд официант осторожно, не желая рисковать чаевыми, постучал в дверь. Он знал по опыту, что в этих кабинетах между звонком и его приходом может происходить что угодно.

– Да-да, войдите, – раздраженно крикнул Густад, чтобы показать Лори, что предположения официанта его глубоко оскорбляют. Они сидели очень официально, выпрямив спины и сложив руки.

Официант принял заказ, обеспокоившись тем, что страсти у клиентов маловато. Никаких намеков на возбужденность, а не осчастливленные мужчины дают маленькие чаевые. Может быть, их стоит немного подхлестнуть?

– Спасибо, сэр, я вернусь с едой ровно через пять минут. И я непременно постучу, а после этого вас никто не потревожит.

Когда дверь закрылась, Густад покачал головой.

– У него только одно на уме.

– Он не виноват, – сказала Лори. – Эта комната только для одного и предназначена.

Смелое замечание, мысленно отметил Густад.

– А теперь скажите, зачем вам нужно было меня видеть.

– Да. – Она провела рукой по волосам и поправила воротник. – Мне нелегко говорить об этом, но, думаю, лучше сказать вам, а не управляющему.

– Мистеру Мейдону? А в чем дело?

Она сделала глубокий вдох.

– Это касается вашего друга, мистера Диншавджи.

О нет, подумал Густад. Лори между тем продолжала:

– Вы же знаете, как он себя все время ведет, прикидываясь дурачком.

– Конечно. Да, Диншавджи так ведет себя со всеми.

– Я знаю. Именно поэтому не обращала внимания. Шуточки, песенки, приплясывания, это все ничего. – Она уставилась на свои ногти. – Не знаю, известно ли вам, но однажды он начал говорить мне, что хочет познакомить меня со своим кутенком. – В нерешительности она закусила нижнюю губу. – «Вы сможете поиграть с моим маленьким кутенком, – сказал он, – и вы славно повеселитесь вместе». – Теперь она смотрела ему прямо в глаза. – Поначалу я думала, что он имеет в виду своего сына или племянника, ну, что-то вроде того, поэтому улыбнулась и ответила: «Конечно, с удовольствием».

Густад покраснел. Ему было трудно продолжать смотреть ей в глаза, но он ничего не сказал, предоставив ей продолжать.

– А недавно я выяснила, чтó это значит на самом деле. Можете себе представить, чтó я почувствовала?

Густад отчаянно пытался найти слова. Испытывая жгучий стыд перед Лори, злость на Диншавджи и страх перед Мейдоном, он смог выдавить лишь:

– Мне очень жаль. Я пытался его образумить.