Талантливая мисс Фаруэлл

Все это время ее амбар тайно преображался. Снаружи он оставался таким же, как раньше: амбар среднего размера с двускатной крышей и верхними раздвижными дверями, много лет его красили в темно-красный цвет. Такие амбары, в разной степени обветшания, стояли рядом с половиной домов Западного Иллинойса. Сейчас их использовали как гаражи, хранилище для газонокосилок и снегоуборочных машин. Время от времени ремонтировали — косметически, как Бекки много лет назад убедила Хэнка настелить пол, поставить стеллажи и обновить электропроводку. Однако Бекки затеяла нечто иное; ее подрядчик сказал, что такого проекта у них еще не было.

Апрель 1992 года.

Бекки уехала на выходные в Нью-Йорк, на новую выставку Трейси Монктон. Отвыкнув от прежних поездок, забыла придумать историю — почему взяла отгул в пятницу. Скорее по привычке позвонила проверить автоответчик и обнаружила, что Кен, не получив ответа на несколько сообщений, помчался к ней домой. «Тут куча грузовиков понаехала, на твоем участке рабочие, какая-то техника… ты вообще в курсе?»

— О черт… — пробормотала Бекки в трубку таксофона. Теперь нужно все объяснять Кену; ладно, можно придумать проект по благоустройству дома. Она медленно повесила трубку, глядя на свое отражение в серебристой панели с кнопками.

— Если дело касается подростков, «О черт» слабовато будет. Я бы сказала: «Ни хрена себе». — За спиной у Бекки в холле галереи Стоун стояла безупречно одетая женщина.

— Простите, — сказала Бекки, отходя от телефона. — Я все, прошу вас.

— Я лучше послушаю о ваших неприятностях, чем рискну рассказать о своих, — произнесла женщина.

Ее звали Джесса Сканфилд; сорок восемь лет, квартира в Верхнем Ист-Сайде, легкий техасский акцент. Мать двоих сыновей (задиристые подростки-школьники) и коллекционер — в основном фотографии середины века, большей частью фотооткрытки. Они разговорились, уходя с выставки Трейси, просто потрясающей выставки — собралось столько народу, что едва было видно саму художницу с агентом и помощниками на другом конце комнаты. Накануне вечером Бекки отклонила обычное предложение Трейси выпить — или, может быть, позавтракаем вместе? Нет… тогда как насчет кофе около 9:50? Жаль, тогда в другой раз.

Прошло несколько лет с тех пор, как они решили расторгнуть первоначальное соглашение — Трейси приобрела известность и зарабатывала во много раз больше, чем Бекки когда-то ей платила. Но от нее по-прежнему приходили вежливые приглашения на все выставки и мероприятия, и Бекки знала, что если она сегодня сделает ей предложение о покупке — боже, она так хотела что-нибудь купить, что угодно! — Трейси попросит своих агентов дать как минимум часть старой скидки.

«Неужели это ностальгия?» — подумала Бекки, глядя, как Трейси с серьезным лицом позирует фотографу у стены рядом с одной из своих работ. Радовалась за нее, хотя их пути разошлись.

Тем временем Джесса продолжала болтать, расспрашивая Бекки, что ее интересует, какие стили, какие эпохи. Они обменялись историями, которые любят рассказывать коллекционеры — кто что упустил или купил по ошибке. Джесса была остроумна, обладала прекрасным чувством юмора и не боялась язвить в адрес некоторых известных личностей, не дав себе труда предварительно выяснить, насколько близка к ним ее собеседница. К своему удивлению, Бекки проговорила с ней больше часа и согласилась, чтобы Джесса подвезла ее в отель. Они обменялись номерами телефонов и договорились выпить кофе в следующий раз, когда Бекки (Риба) будет в городе, или, может быть, встретиться в Базеле этой зимой.

Скинув туфли у себя в номере — отель «Рэдиссон на Бродвее», — Бекки поняла, что ей искренне понравилось общество этой женщины. Причем она ничего не хотела получить от Джессы и ни о чем не собиралась просить. Просто приятно, ну надо же! Что такое — она размякла? Стареет?

«Двадцать восемь — еще не старость», — твердо сказала себе Бекки, пощипывая небольшую складку на животе. Может, стоит снова позаниматься? В свое время ей помогало видео «Упражнения для пресса — восемь минут в день». И тут же, как обычно, плюхнулась на кровать и позвонила Ингрид. Нужно только вовремя задавать вопросы о детях, тогда Ингрид будет говорить о своих делах и не спросит, откуда Бекки звонит.

Строительство арт-амбара вступило в завершающую фазу в начале 1993 года. Рынок произведений искусства по-прежнему лихорадило, крупнейшие игроки разорялись и уходили в небытие на глазах у Бекки. Она же затаилась в своей подземной норе и пережидала.

Даже в холодном воздухе чувствовалось приближение весны. Бекки стала приносить картины в новое арт-пространство. Приятно прокрадываться в недостроенные помещения поздно вечером, после того, как уйдут рабочие, с бокалом австралийского «Кларендон хиллс»! Бекки нравился виноград сорта «шираз», выращенный в Австралии; она оценила букет, когда посещала курсы «Вино для настоящих знатоков».