Талтос

«Он полный дурак, — подумал Юрий. — Возможно, именно такой и требуется для планирования насильственных заговоров: романтический дурак».

Гордон повернулся к остальным, но обратился непосредственно к Юрию:

— Неужели вы не понимаете? Несомненно, теперь вы осознаете, что такие возможности означают для меня.

— Я знаю только, что вы не сказали Эрону. И вы не сказали старшинам, не так ли? Старшины ничего не знают. Ваши братья и сестры ничего не знают!

— Я говорил вам, что ни с кем не мог поделиться моими открытиями и, если быть откровенным, не хотел этого. Они принадлежат мне. Кроме того, что бы сказали наши возлюбленные старшины, если «сказали» — подобающее слово для их нескончаемых тайных переговоров! Ко мне поступил бы факс, предписывающий немедленно доставить Тессу в Обитель. Нет, это открытие принадлежит мне по праву. Я нашел Тессу.

— Нет, вы лгали самому себе и всем остальным, — сказал Юрий. — Все, чем вы являетесь, это заслуга Таламаски.

— Что за презренная мысль! Разве я ничего не дал Таламаске? Кроме того, у меня никогда не возникала идея причинить зло нашим членам! Докторов я привлек, да, я согласен с этим, хотя теперь никогда бы не сделал такого предложения.

— Вы убили доктора Сэмюэля Ларкина? — спросила Роуан низким, невыразительным голосом, стараясь прозондировать почву, но не намереваясь вселить в него тревогу.

— Ларкин… Ларкин… Нет, не помню. Я запутался. Видите ли, мои помощники придерживались мнений, весьма отличных от моих собственных, относительно того, что необходимо для сохранения тайны. Вы можете сказать, что я зашел слишком далеко в отношении самых дерзких аспектов этого плана. По правде говоря, я просто не могу представить себе, как можно убить другое человеческое существо.

Он обвиняюще взглянул на Эша.

— А ваши помощники, их имена? — спросил Майкл. Его голос ненамного отличался от голоса Роуан, низкий и чуть хрипловатый. — Людей в Новом Орлеане, Норгана и Столова, вы пригласили, чтобы поделиться этими тайнами?

— Конечно, нет, — заявил Гордон. — В действительности они были агентами ордена не в большей степени, чем Юрий. Они просто были нашими исследователями, курьерами, можно сказать. Но со временем это… это вышло из-под контроля, возможно. Не могу сказать иначе. Я только знаю моих друзей, моих поверенных, они считали, что могли контролировать этих людей с помощью их секретов и денег. Так происходит всегда: подкуп, секреты и деньги. Давайте отвлечемся от всего этого. Что имеет значение, так только само открытие. Вот где все чисто и что искупает все остальное.

— Оно ничего не искупает! — сказал Юрий. — Из корысти вы приобрели ваше знание! Обычный предатель, расхищающий архивы для личной выгоды.

— Ничто не может быть столь далеким от истины, — заявил Гордон.

— Юрий, дай ему продолжить, — спокойно произнес Майкл.

Гордон успокоился с удивительной силой воли и снова обратился к Юрию в манере, которая привела того в ярость.

— Как смеешь ты утверждать, что мои цели были иными, нежели духовными? — спросил Гордон. — Я, выросший в тени холма в Гластонбери, всю жизнь свою посвятил эзотерическим знаниям только для того, чтобы принести свет в наши души!

— Возможно, такова была ваша духовная цель, — сказал Юрий, — но это была ваша личная цель. А в этом и заключается ваше преступление.

— Ты испытываешь мое терпение, — сказал Гордон. — Возможно, тебя следует удалить из этой комнаты. Возможно, я не стану говорить больше ничего…

— Расскажите свою историю, — спокойно сказал Эш. — У меня иссякает терпение.

Гордон остановился, взглядом уперся в стол, выгнув брови, будто хотел сказать, что не согласен с этим ультиматумом.

Он холодно взглянул на Эша.

— Как вам удалось установить связь с людьми? — спросила Роуан. — Между всеми этими событиями и Мэйфейрскими ведьмами?

— Я быстро обнаружил общность. Это связано с каменным кругом. Я всегда знал подлинную историю Сюзанны, первой Мэйфейрской ведьмы с Высокогорья, вызывавшей дьявола в круг камней. И я читал у Петира ван Абеля описание того духа и как он преследовал его и издевался над ним, как проявлял волю, более могущественную, чем какое-либо человеческое создание.

Отчет Петира ван Абеля был первым документом Мэйфёйрских ведьм, который перевел Эрон, и он был сделан при моем участии, так как он часто заходил ко мне с множеством вопросов по поводу старой латыни. Эрон часто в те времена обращался ко мне за помощью.

— К несчастью для него, — сказал Юрий.

— Естественно, мне пришло в голову: а что, если этот Лэшер был вместилищем душ других видов существ, ищущих возможность перевоплощения? Это бы прекрасно объясняло всю тайну! И Эрон позже написал из Америки, что семейство Мэйфейров переживало самое мрачное время, столкнувшись с духом, желающим воплотиться и угрожающим им.

Была ли это душа гиганта, желавшего получить вторую жизнь? Наконец мои открытия приобрели исключительную важность. Я должен был поделиться ими. Я должен был привлечь тех, кому доверял.

— Но не Норгана и Столова.