Танец мотылька

Поднимаю взгляд. Вижу, что взял мясо, но так и не откусил. Сижу, уставившись в свое никуда.

— Ешь! — Крылова широко и светло улыбается. — Я тебя отвлекаю?

Усмехаюсь в ответ.

— Нет. Я просто подумал, что болен тобой, — смотрю в ее лицо, считывая эмоции, и ловлю блики в едва заметных веснушках на носу.

Вика смущенно опускает взгляд. Не верит? Сама не говорит о чувствах. Только позволяет быть рядом. Смогу ли в будущем услышать «люблю» слетевшее с ее губ? Не достоин. Размечтался!

Не гонит и хорошо, а большего я не заслуживаю.

Глава 30. Спаси меня

— Почему Стефания так бурно отреагировала на меня? Кто такой суггестор?

Вопрос в лоб. Я дергаюсь и давлюсь картофелем. От рывка кусочки салата вываливаются из тарелки. Хватая стакан, запиваю еду соком и стучу себя по груди.

Вика смотрит строго, но я знаю, что не отступится.

— Злота — тот еще чудик, — отвечаю, откашлявшись. — Она вечно надумает, наговорит, а я потом ломаю голову, что она имела в виду. Но Стефа выручала меня не раз и…

Запинаюсь. Мне страшно об этом вспоминать и я не хочу Вику пугать. Пусть лучше знает только то, что ей не навредит.

— Она как глянула в мои глаза, будто ошпаренная вылетела из комнаты, — пожимает плечами Крылова.

А я застываю. О чем речь?

— Что она смотрела? — в голосе проскальзывает напряжение. Прочищаю горло.

Вика пожимает плечами и непринужденно отвечает:

— Какие-то золотистые пятнышки под веком.

Роняю стакан. Благо пустой. Суггестор — старый и избитый миф. Не может быть, чтобы Вика…

Вытираю руки салфеткой. Запах чайного дерева щекочет нос. В горле першит от шока. Пока не проверю, не смогу спокойно дышать. Резко встаю, а Вика шарахается к стене.

— Медди, ты что? Не бойся меня, — падаю возле нее на колени, чтобы не казаться великаном. Тяну холодные ладони девушки и целую распустившиеся на них вены. — Не пугайся. Я просто посмотреть хочу, и все. Боже, я идиот! Прости меня.

Опускаю голову и долго кусаю свои губы и щеки изнутри. Я не могу видеть, как Вика оглядывается на каждый шорох, не могу выдержать, когда вот так — от резкого движения, забивается в угол.

Хочется зареветь зверем. Разодрать на себе кожу и выпустить ту мразь, что сделала меня таким. Ту, что позволила окунуться во мрак ради жизни. Ее кровь течет по венам и этого никогда не изменить. Очистит только смерть.

— Марк, — зовет Вика, вылавливая меня из гнева на самого себя. Она прикладывает ладонь к колючей щеке. Заглядывает в глаза. Доверчиво и искренне. А затем ласково говорит: — Можешь смотреть. Я не боюсь тебя. Просто дернулась от неожиданности. Ма-а-арк, — она обнимает, а я себя ненавижу.

— Я не заслуживаю такой, как ты, — только и могу сказать. Буря эмоций съедает остатки воли.

Вика долго не отвечает. Целует сухими губами шею, выдыхает в волосы. Осторожно касается мочки уха и шепчет:

— Расскажи больше. Я попытаюсь понять.

А меня терзают сомнения, смогу ли я понять себя.

— Ты так великодушна. Вика, — поднимаю на нее взгляд, и чувствую, что впервые в жизни хочу заплакать. Впасть в истерику. Как девчонка разреветься на ее плече. Стискиваю зубы и душу мерзкий порыв слабости. — Я осторожно. Позволь глянуть, — тяну на себя ее чуткий подбородок и она послушно поднимает голову. Доверчиво смотрит в душу.

Лава страсти затапливает, но я поглощен нелепым интересом золотистых отметок суггестора. Нежно оттягиваю нижнее веко Виктории и чуть не заваливаюсь назад от увиденного. Это невозможно!

— Что там, Марк? — шепчет обеспокоенно Вика.

Как ей объяснить, что она помечена? Как сказать, что ей не стать одной из нас? Потому что она заменит суггестора. Это нелепо! Сказки! Ересь!

Сажусь рядом и выдыхаю в ладони. Деру волосы на голове до ослепительной боли. Не может моя Вика стать иллюзией. Магом, который подчинит мир. Тем, кто не принимает сторону. У него нет тьмы или света — он просто вне правил. Вот почему за ней охотятся! Вот почему пытаются убить. Чтобы не позволить перейти. Так где гарантия, что память, которую я не могу достать, не скрыта по той же причине? Эти блоки, что чуть не убили меня — банальное заклятие или она сама умеет защищаться? Может она давно маг? А мы просто ошиблись и не увидели?

— Только не волнуйся, — говорю ей и подхватываюсь. Долго ищу в сумке нож и, вытащив, осторожно поворачиваюсь к девушке. Она ожидаемо отстраняется, но мне некогда ей объяснять.

Расстилаю на столе бумажное полотенце. Кладу сверху ладонь тыльной стороной и со всей дури ударяю лезвием по запястью. Оно входит в кожу необычно мягко, а затем нож заваливается на стол, окрашивая полотенце в карминовые пятна.

Вика вскрикивает.

— Что ты делаешь?!

Боль отрезвляет. Заставляет на миг согнуться, но потом разливается по телу приятным теплом.

— Вика, ты должна помочь…

— Ты с ума сошел? — голос ее хрипит, и в замешательстве девушка закрывает лицо руками.

— Если ты не поможешь — я истеку кровью. Если мало этой раны, вспорю себя до локтя. Давай же! Ты делала это раньше! Я видел. Вспомни, как кровь остановилась, когда мы были в квартире. Это не я лечил, а ты!