Таня Гроттер и кольца Четырёх Стихий (СИ)

— Кажется, какая-то взрослая и самодостаточная женщина заказывала помощь? — раздался среди общей военной суматохи не к месту жизнерадостный голос, сопровождаемый усиленным Искрисом Фронтисом. Заклинание услужливо отправило в увлекательнейший полёт сквозь стены подземелья несколько вцепившихся в волосы Жанны Аббатиковой мерзких вредителей.

— Итак, мои продрыглики, мы ведём прямой репортаж из подземелья пока ещё существующей школы для трудновоспитуемых волшебников Тибидохс, где в эту минуту разворачиваются масштабные военные действия по очищению жилплощади от нелегальных и, к тому же, смею заметить, ещё и жутко вонючих жильцов! Может, стоит, наконец, задуматься о проблеме оборудования подвалов душевыми кабинками, дабы не смущать и без того редких в этих краях гостей своими благоуханиями, по силе затмевающих даже…

— Ягун!!! Ты что, головой долбанулся?! Ты что вообще несёшь? Помогай давай! — раздался другой, гневный и не менее знакомый девушке, чем первый, вопль справа от Тани.

— Извините, дорогие продрыглики, у нас помехи в эфире, не обращайте внимания — это летающие хмыри и нервничающие почти-женихи распугивают своей неблагоприятной аурой все зудильные волны. Эм… а у хмырей вообще есть аура? Ну да неважно! Для съёмки освещения маловато. Эй, где там ассистенты режиссера подевались? Что, опять всё самому делать? Светус Засветус!

Заклинание, сопровождаемое ещё одной зелёной искрой, сработало поразительно качественно: свет, мгновенно заполнивший всё узкое пространство подземного коридора, был таким ярким, что Тане пришлось поспешно зажмуриться, чтоб не ослепнуть. Зато хмыри, привыкшие к жизни под землёй, в темноте, пронзительно заверещали и, неся тяжёлые потери, кинулись врассыпную, спеша зарыться как можно глубже в сырой грунт или же просто укрыться в вязком мраке узких ходов, ответвляющихся от главного.

— Ну-с, дорогие зудильникозрители, только что вы наблюдали прямой репортаж из самой горячей точки самой заледеневшей магической школы о. Буяна. Обязательно переключайтесь, потому что дальше у нас на канале реклама нового фильма «Ромео и Грызьетта» с Грызианой Припятской в роли юной четырнадцатилетней девушки, которая за год перетравила ядом двадцать восемь своих женихов с именем Ромео, удачно симулировав собственную смерть. А такое зрелище ой-ё-ёй не каждый выдержит… Ай, не надо меня бить! Ты что, шуток не понимаешь?! Всё, я больше не буду, только слезь с меня!

Дальше «в эфире» послышались странные звуки. Ванька Валялкин, пытаясь двинуть Ягуна в челюсть, но нарочно промазав и вместо этого повалив на пол, сел на него сверху и симулировал попытку задушить горе-ведущего; Таня, щурясь от льющегося с потолка света и фыркая от смеха, за плечи пыталась оттащить Маечника от «тонкой и нежной», по словам её же обладателя, шеи внучка Ягге. На заднем плане Жанна Аббатикова с задумчиво-рассеянным видом пыталась поймать за хвост Тангро, победно поливающего каменно-земляной потолок шквалами огня.

Спустя несколько минут Ягун был благополучно спасён, Ванька усмирён Таней воистину коварным женским способом, не предполагающим произношение слов, а Тангро пойман и водворён на законное место в сумке, теперь снова перекочевавшей на плечо к законному владельцу.

— Уф, ну вы как, целы, мамочка моя бабуся? — всё ещё пыхтя и отдуваясь после, судя по всему, продолжительного бега, спросил Баб-Ягун у двух исцарапанных и перемазанных в глину и землю девушек.

— Почти. Ничего серьёзного, только ушибы и ссадины. И Жанну, кажется, за ногу укусить успели?.. — Таня вопросительно взглянула на Аббатикову.

Бывшая некромагиня, выдавив улыбку, отрицательно покачала головой.

— Ничего ужасного, жить буду. Я в своей жизни и не с таким встречалась. И спасибо вам! — с чувством добавила Аббатикова, обращаясь к Ваньке и Баб-Ягуну и неловко заламывая грязные ладони.

— Да нет проблем! — бодро отмахнулся внук Ягге, отряхивая свою куртку от налипших на неё комков земли. — Если чего — обращайтесь!

— А кстати, как вы тут оказались? — спохватилась Таня, так же занятая процессом очищения своей одежды (хотя уже смутно догадывалась, что после знакомства с хмырями и грязью подземелья ей вряд ли поможет даже самая радикальная лысогорская магчистка).

— Сарданапал отправил нас помогать вам, когда узнал, куда вас занесло. Он, кажется, серьёзно беспокоился, и, как видно, не зря, — не слишком весело пояснил Ванька, аккуратно вытаскивая из Таниных курчавых медных прядей запутавшийся в них кленовый лист. Причем, откуда он там взялся, ведьма не имела не малейшего понятия, так как раньше была стопроцентно уверена, что в катакомбах деревья не растут.

— Наверно, хмыри притащили. Они же лазят везде, вот и цепляется на них всякой фигни, — предположил, невинно шевеля ушами, внук Ягге.

— Ягун, не смей меня зеркалить! — вспыхнула Гроттер.

— А ты не подставляйся! Стоишь тут, сознание нараспашку, а мне и чуть-чуть даже заглянуть не дозволено. Я же, между прочим, лучший друг! — обиделся Баб-Ягун.