Танские новеллы

Год с лишним спустя Ин-ин вышла замуж, Чжан тоже женился. Случайно он как-то оказался по соседству с домом Ин-ин и попросил ее мужа передать ей, что двоюродный брат хочет повидать ее. Муж сказал ей об этом, но Ин-ин так и не вышла. Лицо Чжана выражало искреннее огорчение. Узнав об этом, Ин-ин тайно написала стихи, в которых говорилось:

Чахну, бледнею,
Красы моей нет и в помине.
Лень мне подняться с постели,
Плачу я целые дни.
Мне посторонних не стыдно, —
Вам же боюсь я и ныне
Все показать разрушенья, —
Вызваны вами ж они.

А все-таки не встретилась с ним.

Через несколько дней, когда Чжан собрался уезжать, она снова написала ему стихи на прощанье:

Бросил меня ты,
Это без слов нам понятно.
Только недавно
Мы крепко любили друг друга.
Прошлые чувства
Уже отошли безвозвратно,
Их захватила
Твоя молодая подруга.

С этих пор они нйчего уже не знали друг о друге.

Большинство современников Чжана хвалило его за то, что он сумел исправить свою ошибку.

На дружеских встречах я постоянно заводил разговор на эту тему для того, чтобы знавшие об этом случае не вели себя так же, а поступающие так же не упорствовали бы в своем заблуждении.

В девятой луне года «Чжэньюань» управитель Ли Гун-чуй[237] ночевал у меня в Цзиньань-ли, и разговор коснулся этой истории. Ли Гун-чуй считал ее необычной и написал «Песнь об Ин-ин», чтобы сделать эту историю широко известной.

НЕИЗВЕСТНЫЙ АВТОР ПОВЕСТЬ О ФАВОРИТКЕ МЭЙ [238]

Фаворитка Мэй по фамилии Цзян родом была из Путяня. Отец ее, Чжун-сунь, был врачом, как и его предки. Когда Мэй было девять лет, она уже умела читать наизусть «Чжоунань» и «Чжаонань»[239].

— Хоть я и девочка[240], но мечтаю всю жизнь заниматься учением, — сказала она отцу.

Удивляясь ей, отец прозвал ее Цай-пинь[241] в память об одной из героинь, воспетых в книге стихов.

В середине годов правления «Кайюань»[242], когда Гао Ли-ши был послан искать красавицу для императорского гарема в районы Минь и Юе, Мэй только что стала закалывать волосы на затылке[243]. Увидев, как она молода и прекрасна, Гао Ли-ши выбрал ее и на обратном пути увез с собой, чтобы она служила императору Мин Хуану[244]; увидев ее, император удостоил ее своей любви. Сорок тысяч женщин, находившихся в трех дворцах Чанъаня («Данэй», «Дамин» и «Синцин») и в двух дворцах Восточной столицы («Данэй» и «Шанъян»), все ничего не стоили по сравнению с Мэй, да и сами гаремные красавицы понимали, что не могут с ней равняться.

Мэй любила литературу и сама сравнивала себя с поэтессой Се[245]. Она носила простые светлые одежды, внешность ее и манеры были настолько очаровательны, что превосходили всякое описание. Мэй любила цветы сливы, поэтому там, где она жила, посадили несколько сливовых деревьев, и император назвал это место «Сливовым павильоном». Когда деревья эти покрывались цветами, Мэй воспевала в стихах их красоту, до поздней ночи смотрела на свои любимые цветы и не могла оторваться от них. Император, которому это очень нравилось, в шутку прозвал ее «фаворитка Мей[246]». Она сочинила семь поэм: «Орхидеи», «Грушевый сад», «Цветы сливы», «Бамбуковая флейта», «Стеклянный бокал», «Ножницы» и «Цветное окно».

В то время, когда мир уже долго царил в стране и на границах не было никаких беспорядков, император, бывший в дружбе со своими братьями, ежедневно пировал с ними. На пирах Мэй обязательно находилась рядом с императором. Как-то раз он приказал Мэй угостить его братьев апельсинами. Когда она подошла к принцу Хань, тот исподтишка наступил ей на ногу. Мэй немедленно удалилась к себе. Император приказал позвать ее, но она велела ответить:

— Я пришиваю оторванные от туфли жемчужины; пришью — тогда приду.

Прошло довольно много времени; император сам пошел за ней. Подобрав полы своего платья, Мэй поднялась навстречу императору и сказала, что она не может идти с ним, так как у нее болит грудь. Так и не вышла: вот как она была уверена в любви императора. В другой раз император и Мэй состязались в приготовлении чая[247] в присутствии братьев императора, наблюдавших за этим состязанием. Император в шутку сказал братьям:

— Она — дух сливового дерева. Когда играет на флейте из белой яшмы и исполняет танец «Встревоженного лебедя», равных ей не найдешь. А теперь победила меня в приготовлении чая!

— В этих забавах среди деревьев и цветов я случайно побеждаю вас, мой повелитель, но усмирить всех меж четырех морей[248], поддерживать постоянный порядок, издавать законы для этих огромных владений — может ли в этом победить вас такое ничтожество, как я? — немедленно возразила Мэй. Император пришел в восторг от ее ответа.