Тарзан — приемыш обезьяны

That they more greatly feared an attack from the rear than whatever unknown enemies lurked in their advance was evidenced by the formation of the column; and such was the fact, for they were fleeing from the white man's soldiers who had so harassed them for rubber and ivory that they had turned upon their conquerors one day and massacred a white officer and a small detachment of his black troops.	Они, по-видимому, больше опасались нападения и погони сзади, чем встречных врагов. Об этом свидетельствовало самое построение колонны. Так оно и было. Чернокожие спасались бегством от солдат белого человека, который так грабил и притеснял их, отнимая слоновую кость и резину, что в один прекрасный день они восстали на своих насильников, убили белого офицера и перебили весь маленький отряд его черного войска.
For many days they had gorged themselves on meat, but eventually a stronger body of troops had come and fallen upon their village by night to revenge the death of their comrades.	После того они несколько дней объедались их мясом; но внезапно ночью другой, более сильный, отряд солдат напал на их поселок, чтобы отомстить за смерть своих товарищей.
That night the black soldiers of the white man had had meat a-plenty, and this little remnant of a once powerful tribe had slunk off into the gloomy jungle toward the unknown, and freedom.	В ту зловещую ночь черные солдаты белого человека, в свой черед, в изобилии поели мяса, а жалкий остаток когда-то могущественного племени скрылся в мрачных джунглях-- на пути к неизвестности и свободе.
But that which meant freedom and the pursuit of happiness to these savage blacks meant consternation and death to many of the wild denizens of their new home.	Но то, что означало свободу и поиски счастья для этих чернокожих дикарей, несло ужас и смерть для многих из диких обитателей их новой страны.
For three days the little cavalcade marched slowly through the heart of this unknown and untracked forest, until finally, early in the fourth day, they came upon a little spot near the banks of a small river, which seemed less thickly overgrown than any ground they had yet encountered.	Три дня медленно пробирался отряд сквозь дебри непроходимого леса. Наконец, рано утром на четвертый день они добрались до небольшого участка близ речки, который казался менее густо заросшим, чем все местности, встреченные ими до тех пор.
Here they set to work to build a new village, and in a month a great clearing had been made, huts and palisades erected, plantains, yams and maize planted, and they had taken up their old life in their new home.	Здесь чернокожие пришельцы занялись постройкой жилищ. Через месяц ими уже была расчищена большая площадка, были выстроены хижины, кругом поселка вырос крепкий частокол; было посеяно просо, ямс и маис, и дикари зажили прежней жизнью в своей новой отчизне.
Here there were no white men, no soldiers, nor any rubber or ivory to be gathered for cruel and thankless taskmasters.	Здесь не было ни бедных людей, ни черных войск; не было сборов ни слоновой кости, ни резиной для жестоких и корыстных хозяев.
Several moons passed by ere the blacks ventured far into the territory surrounding their new village.	Но прошло немало месяцев прежде, чем черные отважились забраться подальше в леса, окружавшие их новый поселок.
Several had already fallen prey to old Sabor, and because the jungle was so infested with these fierce and bloodthirsty cats, and with lions and leopards, the ebony warriors hesitated to trust themselves far from the safety of their palisades.	Многие из них уже пали жертвами старой Сабор. Джунгли были полны свирепыми и кровожадными кошками, львами и леопардами, и черные воины опасались уходить далеко от своих надежных палисадов.
But one day, Kulonga, a son of the old king, Mbonga, wandered far into the dense mazes to the west.	Но однажды Кулонга, сын старого вождя, Мбонги, зашел далеко к западу.