Тебя все ждут

Сеанс связи опять был назначен на раннее утро – по Марининым меркам, да и по моим собственным в прошлой жизни, прямо-таки зверски раннее. «Место встречи» тоже не изменилось. Единственной комнатой, в которой я хотя бы на десять минут мог укрыться от камер, была моя ванная.

Дуняшка закрыла дверь, я взгромоздился на ретирадное кресло, нашарил в ящике рацию, нажал зелёную кнопку, приложил рацию к уху – и вместо Марины услышал молодой мужской голос:

– Аллё?

Только через секунду я понял, что это Сей Сеич.

– Привет, пап… Это ты?

Голос почти незнакомый: более низкий, медленный, хрипловатый… взрослый. Из-за болезни? Или просто ломается? Нет, вроде ведь уже ломался, это ведь не бывает два раза… Или бывает?

– Пап, ты там?

Я спохватился, нажал цифру «один». Рация пискнула.

– «Да», – повторил Сей Сеич: видимо, прочитал эсэмэску. – Ну хорошо. Мама вышла, сейчас вернётся…

Я сразу же закипел: два месяца добивался этого разговора. Время назначили несколько дней назад. Куда «вышла»? Не могла раньше выйти или потерпеть пять минут?

– Эм… Очень сложно так говорить в одну сторону… Ну что тебе рассказать. Не знаю, вроде у нас всё в порядке…

Я нажал кнопку «три».

– «Как Сейка?» Да ничего, всё нормально. Ещё две недельки дают отдохнуть, потом обратно. Ты ведь знаешь, меня теперь в Израиле лечат?

Снова цифра «один». Он говорит «отдохнуть» – значит, всё-таки тяжело переносит… Говорит «всё нормально», но я же слышу, голос уставший.

– Не две недели, меньше, мама меня поправляет. Ну ладно, двенадцать дней. Да, мам. Одиннадцать. Мам, какая разница! Дай мне поговорить. Это мама вернулась… Ты сам-то как?

Ах, подумал я, надо было сообразить назначить кнопки «Плохо» и «Хорошо». Может, нажать первую «позитивную» кнопку? Поймёт ли он? Сейка нашёл решение, сам спросил:

– Хорошо?

Я нажал цифру «один» и подумал, что так себя должен чувствовать дух на спиритическом сеансе: хочется много всего сказать, а приходится выцеживать по буковке, и не про то, и не так…

– Ты суперзвезда теперь, – повторил он слова матери слово в слово. – На обложках, везде… Не знаю, очень странно так говорить без ответа… Чего сказать ещё… А, да: я беру с собой Майка Вазовски. В палату. Помнишь, зелёный с глазом? Из «Корпорации монстров». Там личные вещи почти не разрешают, только одежду. Чтобы не захламлять палату. Всё строго. Я взял только комп с зарядкой, телефон – и вот Майка Вазовски… Ну ладно, тут мама уже у меня вырывает… Давай, до связи тогда.

– Лёш, Лёш, привет… – закурлыкала в трубке Марина, а я опять разозлился: зачем отняла у ребёнка? Из ревности, что он со мной поговорит лишних двадцать секунд?

И ещё мне подумалось, что наши прежние, очень редкие разговоры с Сей Сеичем мало чем отличались от этого. Жили в одной квартире, а разговаривали как будто по этой рации, даже хуже, через помехи, не понимая друг друга и ничего не умея толком друг другу сказать.

Как в старом фильме мужчина в плаще кричал в трубку: «Оля! Слышишь меня?! Оля, Оля!..» (Эти кабинки междугородней связи стояли когда-то в здании Телеграфа, между Брюсовым переулком и Школой-студией.) «Ты как, Оля?!.» И в ответ: «Вася, Вася! Я-то нормально, ты как?» – «Оля!..» – «Вася!..» – и, в общем, весь разговор. Потом выходил из кабинки потный: «Ну, хоть голос услышал…»

Что вообще один человек способен сказать другому? Даже самому близкому…

* * *

Года два назад, нет, чуть больше – Сейке было тринадцать, – я решил, что он достаточно взрослый, и посадил посмотреть любимый фильм моей юности. Спустя двадцать лет некоторые эпизоды выглядели наивно, но я украдкой поглядывал на Сей Сеича – нет, вроде ему интересно было, особенно экшн: когда колесницы сшибались, тигры выскакивали из-под земли… Ближе к концу там есть актёрски очень мощная сцена: Хоакин Феникс, молодой император, влюблённый в собственную сестру, узнаёт, что сестра устроила против него заговор. Я спросил Сейку, имея в виду Хоакина Феникса:

– Узнаёшь? Это Джокер!

– Какой-то толстый, – недоверчиво сказал Сейка.

– Просто моложе на двадцать лет. Щенячья пухлость… Но потрясающий, да? Если ты не отвертишься от родового проклятия, – пошутил я, – если решишь стать актёром…

– Никогда в жизни! – ответил Сейка немедленно, без секунды раздумья.

Видимо, от неожиданности я не справился с мимикой, потому что он поспешил сгладить:

– Без обид только, да? Просто… ну, не моё.

Через какое-то время я переспросил, тогда что «твоё»? Кем ты хочешь работать, ты уже думал?

Сейка с такой же готовностью сказал:

– Федей.

– Кем?

– Фронтенд-девелопером. Фед. Не забивай себе голову, пап. Это компьютерная специальность.

Пишу про Сейку и снова чувствую, как царапает внутри этот комок, как будто просунули в грудь скомканную бумагу или картонку.

Когда он родился, мне только-только исполнилось двадцать два. Я и дома-то не бывал… Мог неделями не вспоминать, что у меня вообще есть какой-то ребё-нок…