Тельце

– Да пошел ты. У тебя есть свое место в жизни? Буквально и духовно? Нет? Ты молодой, ничего не понимаешь. А я взрослый, ничего не понимаю. Вот от скуки и обиды пью. Ой, девушка, простите! – Сергей ухватил девушку за плечи. – Все хорошо? Я просто выходил, и, ну, не заметил вас, простите.

Девушка убрала с лица волосы и выскочила из рук Сергея. Выглядела она под стать выставке. Лицо накрашено. Волосы светлые, кудрявые. Кожаное пальто, белый свитер и джинсы, поношенные кеды. Пытаясь скрыть свое смущение, она осмотрела свою одежду. Ее не волновала строительная пыль или песок; ткань стерпела не одну зиму, и относились к ней беспощадно. Девушка была молода, но время оставило на ней грубый след, не скрываемый косметикой. Придя в себя, она сказала:

– Мужик, от тебя несет. Скажите, – обратилась девушка к Коле, – а выставка Ливера здесь проходит?

– Кого? – удивился Коля.

– Да, девушка, здесь, – влез Сергей. – Вы, прежде чем зайти, должны еще один раз меня простить. Как учителя гения – человек, который выставляется здесь, раньше был моим учеником.

– Класс, – она вскинула руки. – Могу поздравить вас. Это сарказм, если что. Уйдите с дороги, пожалуйста, я ищу человека.

– Его здесь нет, – холодно прошипел Коля.

– На ножах девка, ну а что? – Сергей потушил сигарету об мусорку и потянулся за второй. – Не знаю, кого она ищет. Да, Коля, жизнь – тяжелая штука, и где-то я уже такое слышал. Приходится ежеминутно делать выбор, и каждый, ей-богу, хуже предыдущего. Ты меня спросишь, а жалею ли я об этом? Виню ли себя? Я надеюсь на это, но, увы, точно сказать не могу. Смириться со своими смертными грехами очень сложно. Не на суде, но судим каждый день. Тебе выставка понравилась? Я когда смотрел сквозь одно из существ, которое самое маленькое, мне чувствовалось, что я в душе чужой утопаю. Вот эти глазом насквозь вижу, за чудищем – стена, но, возвращаясь обратно в ту часть мозга, отвечающую за зрение, видимо, свет перехватывает содержимое внутри и… Сбился с мысли, ладно. Так, хватит курить, а то блевать начну, а мне домой еще нескоро. Вот, смотри, что мне стоило предательство.

– Вы слишком сильно загоняетесь на этот счет.

– И что? Может, я мазохист, и мне нужны обвинения. Честно сказать могу вот, на нетрезвую. Кто меня пороть тогда будет? Кто? Ладно, отчаливаю. Еще раз спасибо тебе, Коля, что выслушал. И помни – захочешь к нам учиться, поступить – приходи. Скажешь – к Петракову, и обязательно место тебе найдем. Парень, я вижу, ты толковый. Ой, блять, девушка!

Дверь бара открылась и оттуда выбежала та самая девушка, которая зашла минутой ранее. Она села на асфальт и опустила голову в колени. Сергей подошел к Коле и прошептал на ухо:

– Ты сам с ней разберись; мне вот этих разговоров на нетрезвую голову с девушками хватило. Два развода! Все, бывай.

Коля посмотрел вокруг. Загорелись фонари, стемнело. Ничто не заставляло его оставаться там, кроме любознательности, подкрепленной спиртным. Он себя карал за это: разве можно жить так, что люди вокруг – соседи – интересны только под аффектом, а до этого их просто нет? Подошел бы он к ней на трезвую голову? Боже упаси, нет. Прошел бы мимо и неприлично бросил бы взгляд, оценил печальную на бордюре. В ушедшем с Сергеем разговоре Коля понял, что некоторым людям жить очень скучно, и в себе он чувствовал подобное. Способов победить тоску множество. Сегодня он решил выбрать иной.

– Девушка, а кого вы искали, если не секрет?

Он сел рядом с ней и протянул сигарету. Закурили.

– Подругу. Я ее очень давно не видела, и я думала, что она сегодня будет здесь.

– С чего бы это ей быть сегодня здесь?

– Потому что она… Я могу ошибаться, там странное дело творится, но она девушка художника.

– Жени что ли? Вот я с его преподом тут несколько часов общался. Слушайте, давайте уйдем отсюда? Там мент через дорогу злобно смотрит.

– Да, погнали.

Коля помог девушке подняться, и они вместе зашагали в сторону Москвы реки. Она была ниже его на голову.

– Как тебя зовут? – поинтересовался Коля.

– Власа, а вас?

– Зовите меня Коля. Очень приятно.

– Взаимно.

– Вы уверены, что вашей подруги там нет? Место не то чтобы большое.

– Уверена. Я бы ее сразу узнала. Она художница, но не одна из этих, типажом они бы не сошлись бы. Ты же понимаешь, о чем я? Бритые, крашенные, поношенные. Я художница, да, блять. Вот как я, только я не художница. Я просто бедная.

– Печально слышать.

– Не, все по делу, не парься. Ты сказал, что общался до моего появления с…

– Это был Сергей Петраков, учитель Жени.

– Какого Жени?

– Который выставлялся внизу с…

– Его зовут не Женя же, а Вася. Василий Ливер. Вот, смотри, его так анонсировали и его работы там под этим именем. Неужто этот черт еще и имя свое скрывал? Серьезно? Серьезно? Может, у него и фамилия-то на самом деле не Ливер? Не, тут же какая реклама, наверняка все по договору. Или нет, подставное лицо. Боже, как всего много.

– Почему ты пыталась здесь найти свою подругу?

– Я уже говорила.

– Но ты как вбежала, будто ее там в заложниках держат.