Тельце

Он говорил это с устрашающим спокойствием. Не как менеджер или продаван, кто столько раз повторяет одну фразу, что начинает с насмешкой ею бросаться, как козырем; не как священник, не было в его словах цели убедить. Согласилась бы я с ним или нет, он остался бы при своем, так еще и приобрел бы. Более в их дела я лезть не стала, надеясь только, что ее новое хобби – легкая интрижка. Побалуется и забудет. Что уж скрывать, я немного ревновала ее.

Но потом вскрылось такое, от чего я был в таком шоке, что… Неважно. Пришла ко мне Маша и говорит, что у нее будет полноценная выставка. Я удивилась. Откуда у нее работы на это? Что за идея-то такая? И она сказала, что Вася, тот самый художник, вынашивал одну идею, и он предложил Маше ее реализовать. А идея была такая крутая, что даже меня задело. Настоящая такая, злобная, обидная… Честная короче. Она показала мне наброски, и я спросила: «Маша, это все твои идеи?» Краснела. Оказалось, нет. Большинство принадлежало Васе. Сумасшедший. Чокнутый. Как у него получалось так разбрасываться идеями? Это же его слова, его труд. То ли у него таких идей миллион в голове каждый день рождается, то ли он сумасшедший.

– Мы живем во время, когда здоровых людей нет, – сказал Коля. – Нет несумасшедших людей. Есть просто более расчетливые.

– И я так же подумала, да! Сечешь? Тут должен был быть обман, афера. Если бы только он сам был таким, как мы с тобой. А он совсем другой был. Явно из обеспеченной семьи. В речи его не было бедности. Вот у меня она была, и до сих пор остается, а по нему сразу видно – пацан обеспеченный. Я спросила у Маши, как ей вообще в голову пришла идея выставляться с чужими работами. «Это сделает мне имя» – ответила она. Тут-то я и поняла, что она в порядке, и что она нихрена не художница, а просто тщеславный человек. Увы, от этого я ее меньше любить не стала. Наоборот, в какой-то степени стала восхищаться смекалке. На глазах разводила лоха, обманывала его своим желанием, стремлением, а тот – да-да-да, на, держи, все дам, только не бросай дело правое!

– Знаю, знаю! – ожил Коля. – Мы с другом так ходили в детстве на шахматы. Родителям говорили, как сильно нравится нам деревяшками двигать и перед преподавателем выставлялись такие-сякие, а на самом деле это было просто единственное место в городе с компьютерами.

– Вот же вы мрази, – усмехнулась Власа. – Как и все мы. Тогда я успокоилась и доверилась Маше. Пусть реализовывает свои планы, а если что, я бы тоже, так сказать, закипишилась. На выставку я попасть не смогла, к сожалению, потому что работала, но отзывы были потрясающие. Она мне накидала ссылок десять с тем, как ее расхваливают какие-то неизвестные мне имена. Стало понятно, что еще чуть-чуть, и Машу признают гением, и тогда пойдут деньги.

Вася тем временем ничего не предпринимал. Он приходил к нам в гости, запирался с Машей в одной комнате, и, каюсь, подслушивала их разговоры. Они почти не говорили. Потом он сыграл злую шутку надо мной и уговорил Машу снять собственную студию. Та, естественно, согласилась. Как же художник без студии. Так я лишилась соседки и даже не подозревала, что вскоре потеряю и любовь. Съехала. В жизни стало Маши меньше, но мы все равно встречались, пили, и, сука, каждую встречу рассказывала мне о Васе. Какой он умный, какой он хороший. И перебрав чутка, прям на людях, тогда еще диджей крутой выступал, м… Спрашиваю ее, чуть ли не крича: «Маша, ты же человека обманываешь. Разводишь. Наебываешь. Скрываешь. Используешь. Ты не художница. Ты просто вор. Ты не артист, тебе просто не хватает внимания. Зачем ты тогда так о нем говоришь? Тебе он интересен? Потому что ты на нем себя сделать хочешь. Лицемерие».

– Зачем ты ей это сказала?

– Да потому что только о нем она и болтала! Обо мне не думала! Естественно, я ей нагадить как-то хотела, хоть так внимание привлечь. В итоге перегнула, блин, очень зря…

– Теперь, как тот учитель, мучаешься этим? – Коля показал пальцем в сторону бара, из которого они шли.

– В смысле? – удивилась Власа.

– Мучаешься, жалеешь, что так сделала? Хотела бы вернуть все обратно?

– Это само собой, – перебила Власа, – а причем здесь учитель-то?

– Там такая история, что учитель Васи или Жени, не знаю, как в итоге верно, вместо того, чтобы поддержать его, отвернулся. Предал. Отдал на растерзание, так сказать.

– Да он не то чтобы отдал, он скорее подставил и бросил его.

– Не понимаю…