Темная магия оставляет шрамы (СИ)

Девушка заразительно улыбается и, посмотрев на мужа, забавно вскидывает брови, мол, ты же ее знаешь, она всегда была такой, Северус. Мужчина вздыхает.

— Принесу, — поднимается он с места, параллельно целуя Гермиону в висок.

— И не гоняй домовиков! — бросает ему вдогонку Рози.

— Справлюсь сам, — обернувшись, сдержанно произносит Северус, направляясь к дому.

Розамунд забавно пародирует его, нашептывая его последние слова.

— Вот и молодец! — оставляет за собой последнее слово женщина и дожидается, пока хозяин дома скроется за дверью.

Гермиона сокрушенно качает головой и улыбки скрыть не может. Розамунд палец в рот не клади — дай позлить Северуса или легонько задеть его гордость. Она делает это не со зла и в шутку, и все в доме ее юмор за столько лет умеют понимать, но с огнем играть она любит просто до безумия.

Еще одна черта характера, которую она перенимает у близкого ей человека.

— Ты неисправима, — прыскает Гермиона.

— Да брось, — еще пару мгновений смотрит на дверь Рози, после чего оборачивается к Гермионе, — умоляю, скажи, что ты сделала, как я попросила.

Гермиона отрицательно качает головой.

— Разумеется, я сообщила ему о твоем приезде, — мягко кивает она. — Я не могла этого не сделать, он не любит внезапные сюрпризы, сама знаешь.

Розамунд с досадой шлепает ладонью по коленке.

— Эх, все бы отдала, чтобы увидеть, как вытягивается его лицо, если бы я заявилась без предупреждения, — она мечтательно вздыхает. — Просто песня.

Гермиона смеется, забавно сморщив нос, и Розамунд улыбается в ответ. Сняв солнечные очки, она свешивает ноги на землю и кладет локти на разведенные в стороны колени.

— Хорошо выглядишь, — дергает уголком губ в доброй улыбке Рози, поправив светлые волосы. — Как себя чувствуешь?

Гермионе хочется ответить, что все замечательно, но именно в этот момент она словно вспоминает о том, что это не так. Что спазмы беспокоят ее все чаще. И что сейчас, едва об этом подумав, они слабо начинают пульсировать у поясницы и тянуться к центру живота с неприятно растущей скоростью.

Она гладит живот через ткань футболки Северуса и мысленно умоляет, чтобы боль прекратилась. На лице она рисует улыбку.

— Хорошо, — кивает она и хочет только одного: сменить тему. — Как Рита?..

Желание Гермионы моментально исполняется, потому что на губах Рози играет улыбка. Она будто только и ждет, что Гермиона начнет разговор о ней.

Если честно, Гермиона и подумать не может до того дня, что в жизни может все так круто повернуться. Того дня, когда Рози, в очередной раз возвращая десятилетнюю племянницу домой, внезапно произносит Гермионе: «Мы теперь вместе».

Однако шоком это не становится. Просто все встает на свои места.

Гермиона замечает это первая. И аромат духов Рози, которым она раньше не пользуется, и искусанные губы, и сияющие глаза, и это возвышенное, тонкое чувство влюбленности, которое замечаешь от других только в том случае, когда сам паришь над землей, окрыленный этим чувством.

Гермиона не разговаривает об этом с Розамунд, ждет, когда та сама расскажет.

И она рассказывает.

Взахлеб, торопливо, глотая слова, сначала сетуя на то, что в таком возрасте только крест на себе ставить, а потом упоминая, что сорок один год — это лишь начало жизни. Именно жизни, а не существования.

После той встречи в две тысячи четвертом Рози начинает чаще с ней видеться. То Рита берет к ней билет на поезд, то Розамунд остается на пару будних дней в гостевой комнате поместья Снейп, хоть там и не ночует.

Сначала они боятся собственных мыслей, даже стыдятся их, старая закалка играет свою роль, а потом осознают, что тратят свою жизнь впустую, умалчивая о самом главном. Только в две тысячи четырнадцатом Рози рассказывает Гермионе о том, что они вместе.

Забавно только, что Гермиона это понимает раньше них самих.

Северус воспринимает новость сначала скептически, но не потому что имеет что-то против подобного рода привязанности, а потому что сходится Розамунд не с кем-то там, а именно с Ритой.

Северус не говорит об этом вслух, но Гермиона и сама понимает, что эта новость задевает его гордость и мужское начало. Будем честны, грех не расстроиться, когда после отношений с тобой женщина находит утешение в другой женщине.

— Я поэтому и приехала, — с лисьим прищуром смотрит она на Гермиону.

Девушка старается поудобнее сесть, потому что ее внезапно поражает укол тревоги. Только она понять не может, откуда он берется, потому что по тону Рози понятно — новость хорошая. Гермиона едва заметно морщится от очередной вспышки спазма.

Терпимо.

— Новость не для писем, — добавляет она.

Гермиона заинтересованно вскидывает брови, стараясь слушать разговор. На душе у нее становится неспокойно. Розамунд придвигается чуть ближе.

— Мы решили расписаться, — решает не томить ее Розамунд.

Гермиона охает в изумлении и тут же прикладывает ладошки ко рту, расширив глаза.

— Ох, Рози! — не верит она собственным ушам. — Я так рада! Так рада за тебя, дорогая!