Темная волна. Лучшее 2

Дядю Женю швырнуло назад. Он упал, взмахнув руками, роняя журнал. Дверной косяк покрылся каплями крови.

– Что происходит? – шепнул Игнат.

Из-за спины, со стороны окна доносился шум. Шум, состоящий из пыхтения, сопения, стонов, бормотания, повизгивания.

– Надо было не жалеть меня, – сказала Дружище, подходя ближе. – Никогда ведь не жалел, а тут вдруг решил.

Дядя Женя попытался подняться, но вторым выстрелом ему снесло часть лица. Игната стошнило во второй раз за день. Согнувшись пополам, он услышал, как тяжело падает мёртвое тело. На глаза накатили слёзы. Нет, не из-за смерти дяди Жени. Просто паразит вдруг вцепился коготками в горло, проснулся окончательно.

– Пойдём, поможешь мне.

Дружище перешагнула через тело, словно не заметив. Игнату же понадобилось несколько секунд, чтобы перевалить через дядю Женю, старательно отводя взгляд.

В коридоре стоял мужчина в военной форме. Он пошатывался, слепо шарил глазами по сторонам. Руки зажали уши, но, видимо, этого не очень-то помогало. Из приоткрытого рта по нижней губе размазалась слюна вперемешку с кровью.

– Во имя Президента нашего… нет… не так… – он забормотал хрипло и торопливо, выдавливая слова, как пюре. – Чёрт, забыл… светлоликий наш, смотрящий вдаль… Не то… Не те слова…

– Ещё бы были теми, – хмыкнула Дружище, а потом открыла рот и заговорила о том самом, дурном и страшном.

Мужчина упал сначала на колени, потом лицом вперед, плашмя, с хрустом сломав нос о паркет. Из ушей его потекла кровь.

– Объяснишь мне, что творится? – слова дрожали, выпрыгивая из разболевшегося горла.

Пришелец внутри, почувствовав поддержку, царапался с новой силой, просился на волю. Он тоже хотел есть.

Дружище прислонила ружьё к стене, молча пошла дальше, вглубь комнаты. Шум из-за спины нарастал. Дверей было несколько, включая туалет и ванную. Все распахнуты. Кое-где горел свет, разбавляя мельтешащие тени. У входной двери лежал ещё один мужчина в военной форме: на спине, задрав к потолку руки со скрюченными пальцами. Рот его был в крови, глаза лопнули. Дружище, на миг остановившись, шумно втянула носом воздух, улыбнулась. Игнат тоже почувствовал отдаленные вкусные частицы, флюиды распаленных мыслей. Лакомство.

Горло заболело ещё сильнее.

Голоса из детской стали громче, яростнее.

– Иди сюда, девчонка!

– Я хочу взять тебя за волосы, протащить лицом по полу!

– А ты знаешь, я люблю детский шоколад! Его можно лизать, посасывать, надкусывать…

– Где моя шавка? Ты будешь моей шавкой, мальчик?

Игнат не понимал и половины, но сами интонации нагоняли жути, захотелось захлопнуть дверь в детскую и бежать отсюда подальше!

Он бросился за Дружище в одну из комнат. Там все было заставлено аппаратурой, из которой Игнат безошибочно опознал только ноутбук, как у папы. Дружище шарила по столам, сбрасывала на пол бумаги, папки, какие-то железные штуковины.

– Так. Так. Так.

Голоса доносились из коридора. Люди подступали.

Сейчас они войдут. Дружище развернется и устроит кровавое пиршество.

Он ведь тоже так делал много раз, не правда ли? Открывал рот и давал твари нажраться человеческими мыслями. Ломал кости, пускал кровь, убивал людей. Десятками или может быть сотнями.

В горле засуетился пришелец, вызывая одновременно боль и удивительное наслаждение, будто по нервным окончаниям разлетелся импульс с приказом немедленно получать удовольствие!

– Игнат, тебе надо поесть. Приступай, а я присоединюсь чуть позже.

Он упал на колени, не в силах больше сдерживаться. Разжал челюсти. Инопланетная тварь метнулась по горлу, царапая коготками. Высвободилась, наконец. Заговорила.

Его слова смешались с флюидами Дружище. Воздух наполнился смертью.

Дружище крутанула несколько реле на большом устройстве, похожем на тумбочку. Вспыхнули красные и зеленые лампочки. На бледном желтом экране задрожала стрелка, переместилась с красного деления на белый. В руках у Дружище были наушники с микрофоном. Она быстро надела их на голову, несколько раз дунула, к чему-то прислушиваясь. Задорно улыбнулась, подмигнула Игнату.

В дверях показались люди. Они напирали один на другого, толкались, царапались, протягивали руки к Игнату. И говорили плохое, говорили, говорили, как заведенные.

Игнат чувствовал их запахи, мысли. А люди слышали его слова. И не могли больше сопротивляться.

– Не сдерживайся, – сказала Дружище. – Ты за этим сюда и пришел.

Девушка лет двадцати, с кудрявыми белыми волосами, одетая в просторную футболку и шортики, протолкнулась вперед, дотронулась пальцами до лица Игната. От пальцев пахло шоколадом.

(Покушать…)

(Покушать…)

(Покушать…)

Он заметил, что Дружище всё ещё улыбается, разглядывая людей в дверном проёме.

Девушка с белыми волосами схватилась за голову, и руки её провалились внутрь. На лицо Игната брызнула кровь.

Мужчина в джинсовой куртке сам себе оторвал нижнюю челюсть.

Что-то лопнуло с противным чавкающим звуком.

Ломались кости, выворачивались руки, рвались мышцы и кожа. Люди превращались в слепленный воедино комок смерти.

А потом Дружище еще раз дунула в микрофон и заговорила: