Коксу уже за 40, и он управляет семейным винным бизнесом во Франции. У него была склонность к оккультным трудам с 15 лет. «Эти книги заставляют меня мечтать, – писал он мне. – Как невероятно было обнаружить, что они действительно существуют. Моя цель состояла в том, чтобы очень скоро стать одним из величайших коллекционеров этих чудесных произведений неизвестной истории». Пожилой коллекционер оккультных изданий по имени Гай Бехтель взял Кокса под свое крыло, посоветовав ему покупать одну очень красивую книгу в год, а не каждый месяц по одной средней. Следуя этому совету, он медленно собрал коллекцию поразительно редких оккультных текстов. Некоторые из его некромантических томов датируются эпохой зари книгопечатания. Книга «Об обмане демонов», подлинность которой мы должны были проверить, когда-то принадлежала его наставнику Бехтелю. Он не знал об этом до тех пор, пока не обнаружил заметку внутри, написанную рукой учителя, в которой было «интересное, но сомнительное» утверждение о том, что фолиант был переплетен в человеческую кожу.
Кокс купил экземпляр По у книготорговца в Сан-Франциско. Хотя коллекционер живет во Франции, он не беспокоился о законности книг, даже если бы они действительно были переплетены в человеческую кожу, потому что оккультные труды не продавались как антроподермические. Он просто подозревал, что такое может быть. Другая книга была куплена в Соединенных Штатах, где относительно недавний возраст и потенциальный статус человеческих останков означали, что в некоторых странах ее продажа была прямо запрещена. Конечно, он хотел, чтобы обе книги были подлинными. «Если нет, то это все равно отличное приключение, – писал он. – Я, как маленький мальчик перед своим подарком возле рождественской елки, жду, чтобы открыть его».
Себастьен Ватинель, со своей стороны, тоже надеялся на положительный результат, что было неудивительно, потому что настоящая книга из человеческой кожи мгновенно увеличивается в цене по сравнению с экземпляром в обычном переплете. «Подумайте о книге по демонологии, переплетенной в человеческую кожу! – писал Ватинель. – Это будет почти настоящий Некрономикон!»
Волнение Ватинеля было вызвано не только трепетом перед жутким зрелищем. Прежде чем стать продавцом редких книг, он получил докторскую степень по клеточной биологии и работал в сфере протеомики, научной области изучения белков, на которой основан наш тест ПМД, так что знал, что наши методы работают. Он считает, что подобное тестирование может помочь снизить уровень скептицизма на рынке, существующего в отношении этих необычных артефактов.
«Книги в переплете из человеческой кожи всегда связаны с сомнениями по поводу их подлинности, – писал он мне. – Французский эксперт говорит, что мы можем различить кожу свиньи и человека, если сосчитаем количество пор… я очень скептически отношусь к этому». Ватинель хотел бы убедить других антикварных книготорговцев в преимуществах применения теста ПМД в этих случаях. Продавец оккультных трудов сказал мне, что если его предполагаемая антроподермическая книга окажется сделанной из свиной кожи, то он потеряет деньги. А если это человеческая кожа? «Это сложно!» Из-за французских законов нельзя продать книгу, сделанную из человеческих останков, и он видел, как публичные аукционы, на который выставлялись такие предметы, отменялись по этой причине. В ожидании результатов теста он вел переговоры с потенциальными покупателями.
«Мы почитаем эти предметы и восхищаемся их тайнами, даже когда стремимся раскрыть их. Но сама бы я не захотела покупать себе антроподермическую книгу».
Одной из его потенциальных покупательниц была Мадлен Ле Деспенсер. Она является лондонским коллекционером старинных книг и предметов, связанных с оккультизмом, католицизмом, порнографией, эротикой и сценической магией. Женщина сказала мне, что книга из человеческой кожи привлекает ее как «восхитительно редкий и красивый объект, который вызывает невероятное волнение своей красотой и трансгрессивностью качества». Она тоже была взволнована, услышав от Ватинеля об окончательном результате теста ПМД, потому что историческое происхождение и истории, окружающие ее книги, могут значить столько же, сколько и их содержание. «В случае с антроподермической книгой я была бы счастлива узнать, что переплет действительно человеческого происхождения, – объяснила Ле Деспенсер. – Однако если реликвия передавалась из поколения в поколение и к ней относились со страхом и почтением, как если бы это действительно был переплет из человеческой кожи, то я была бы так же очарована этим предметом, потому что он представляет собой прекрасное повествование и историю. Я бы даже не решалась проверить такую книгу, просто чтобы осталась тайна».