Темные дни

Стена жадно поглощала его тело, как бы сильно он ни бился. Тьма льнула к нему, скользила по бледной коже и кутала в удушающих объятиях. Его умоляющие глаза не отрывались от Косары. Изо рта исходил непрекращающийся крик…

За секунду до самого страшного его ужас превратился в гнев, а крик превратился в рев.

Застывшая Косара смотрела, как пламя вырывается из его рта и катится к ней волной, готовое вернуть ее к нему любой ценой.

«Я никогда не вернусь».

Косара щелкнула пальцами перед тем, как пламя охватило ее. Языки огня безумствовали вокруг нее – желтые, оранжевые и ярко-бирюзовые, ласкающие ее кожу, гладившие ее по опаленным волосам.

Она не чувствовала боли.

Ее магия защищала ее – та, что сильнее огня Змея. Ее магия была сильнее, чем когда-либо. Косара – темная тень в бушующим пламени – стояла и смотрела, как Змей исчезает в Стене.

И она смеялась двенадцатью голосами.

* * *

Кругом было пугающе тихо.

Змей сгинул, оставив после себя лишь призрачное тепло и запах серы. Косара одна стояла посреди лужи талого снега. Сажа покрывала булыжники, за исключением одного ярко-белого очертания в форме Косары.

Она обернулась, почти готовая к тому, что он все еще прятался в темном углу. «Здравствуй, Косара. – И он улыбнулся своей красивой улыбкой. – Ты правда думала, что от меня так легко избавиться? Как мило».

Но его голос в ее голове уже не был таким ясным. Он, скорее, походил на далекое воспоминание.

Ее смех эхом разнесся по пустой улице, пронзительный и слегка истеричный. Она победила его. Это заняло у нее всего семь лет – и вот его нет.

Ее тень скользнула по земле и остановилась у ее ног. Одна за другой последовали и остальные, пока Косару не окружили все двенадцать теней.

В их окружении она чувствовала себя больше. Со Змея ростом. С него же силой.

Она щелкнула пальцами и произнесла огненное заклинание просто на пробу. После столь продолжительного ритуала замуровывания она была на грани истощения и не удивилась бы, ничего не наколдовав.

Но все получилось. На кончике ее большого пальца танцевало пламя, красное и такое горячее, что она чувствовала жар на своем лице. Оно треснуло, зашипело, и Косара улыбнулась. Наконец-то она была целой.

Затем ее пламя дернулось и стало еще жарче, изменило свой цвет с красного на блестящий синий. Такой же синий, как у Змея.

Косара тяжело сглотнула. Конечно же, козни Змея не могли не отразиться на ее магии. Косара не давала улыбке сойти со своих губ: теперь даже на ее магии, как и на руках, остались шрамы. Но все же волшебство принадлежало только ей.

Змей исчез.

«Его нет. – Она могла бы поклясться, что слышала торжествующий шепот еще одиннадцати своих теней: – Его больше нет!»

Косара побрела к саду между домами. Двенадцать теней следовали за ней, пока она, шатаясь, шла к Асену. Тот все еще лежал спиной к прожектору, отдыхая в куче грязного снега.

Косара ощупала его затылок: рана уже припухла. Завтра будет ужасная шишка.

– Честное слово, Бахаров, – пробормотала она, – продолжай в том же духе, а то у меня бинты-то не переводятся.

– Мм? – Он разлепил глаза и моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд на ней. – Косара? Что случилось?

– Мы победили.

Асен улыбнулся ей своей яркой улыбкой. Затем, не сказав больше ни слова, он снова закрыл глаза.

«Ленивый ублюдок», – с нежностью подумала Косара. Схватив его под мышки, она потащила его по снегу, пыхтя. Ее дыхание вырывалось клубами в холодном воздухе.

Да уж, приволокла она его назад, домой, не скоро. И только там задумалась: почему же она не попросила свои тени понести его? Они бы ему не навредили.

Ведь так?

27

Косара щелкнула пальцами, и голубое пламя заплясало на их кончиках. Двенадцать теней ждали, лежа у ее ног. Рядом с ними она чувствовала себя такой крохотной, но в то же время огромной, как будто она заполонила всю кухню, и, если она вдохнет слишком глубоко, стены просто лопнут.

Было нелегко поддерживать концентрацию. Шепот теней заполнил ее голову. Некоторые из них показывали ей видения прошлого, бледные очертания, призраки на краю периферического зрения. Другие нашептывали ей о будущем; и она не могла убедить их, что не хочет ничего знать.

Змей, держа при себе двенадцать теней, тоже себя так чувствовал? И если да, то как он это терпел?

Косаре казалось, она может сломаться в любую минуту. Как будто она теряла собственные мысли в постоянной болтовне теней. Или даже саму себя.

А может, это было бы и неплохо? Она могла бы стать чем-то бо́льшим, нежели собой. Чем-то более сильным – и более опасным.

«Сосредоточься, – приказала она себе. – С этим разберешься позже».

Позже – это когда ей придется искать владелиц теней, и кто знает, найдет ли она их живыми или мертвыми. Если же она обнаружит их живыми, сможет ли она добровольно отказаться от теней? Теперь, вкусив этой силы, способна ли она довольствоваться самой обычной?

«Все потом. Давай сосредоточься».

Она открыла флакон и осторожно направила голубое пламя внутрь. Целую секунду огонь сопротивлялся, пытаясь взобраться по стеклянным стенкам и выскользнуть обратно. Косара выругалась и закрутила флакон.