Темные дни

– Просто женщина, которую я когда-то знал.

Уточнять он не захотел. Его дыхание все еще было прерывистым. Косара подумывала о том, чтобы потянуться к нему, сжать его руку, а может, ободряюще похлопать его по плечу.

Но она не стала. Ведь он был тикающей бомбой.

– Почему у тебя в руке нож? – спросил он, ведь его глаза, видимо, тоже привыкли к темноте.

– Ох. – Она посмотрела вниз, будто до этого не помнила о ноже. – На всякий случай.

– На какой такой случай?

Косара пожала плечами и сказала:

– Попробуй немного поспать. Завтра будет долгий день.

Она вернулась на диван. В комнате стало холоднее: огонь в очаге погас, не сдавалась лишь пара тлеющих угольков. Сколько бы одеял ни накидывала на себя Косара, у нее по-прежнему мерзли пальцы ног.

Снова раздался крик. Косара со вздохом встала и вернулась в спальню.

Руки Асена были сжаты в кулаки. Он снова кричал на Боряну, умоляя ее перестать. Не проклинать его?

Косара шикнула на него, но это ничего не дало.

– Асен!

Он не просыпался. Тогда она все-таки потянулась к нему и взяла его руку в свою. Его кулак разжался, Асен крепко сжал ее ладонь и наконец-то перестал кричать.

Спустя несколько минут, когда он, казалось, уже крепко спал, Косара попыталась стряхнуть его руку. Пальцы его сжались крепче.

С глубоким вздохом она легла на свою сторону кровати, протягивая руку над подушечной баррикадой. Так, одной рукой она сжимала нож, а другой – ладонь Асена.

Когда Косара проснулась утром, оказалось, что она все еще держит его за руку да еще и льнет к нему: ее голова лежала у него на плече, а он обнимал ее свободной рукой.

Секунду Косара просто лежала. И потому, что не хотела случайно разбудить его и долго искать объяснение, и потому, что – надо было признать – с ним было тепло и уютно.

Затем она медленно и осторожно выпуталась из его объятий и на цыпочках вышла из комнаты.

«Молодец, ты прекрасно справилась с тем, чтобы не подпускать к себе чертова полицейского, – отругала она себя. – Ну просто молодец».

15

День седьмой

Утро выдалось очень холодным. Ветер хлестал Косару по лицу, заставляя ее глаза слезиться и тут же замораживая слезы на ресницах. Бледное солнце отражалось в сугробах и слепило ее.

Асен шел рядом, громко стуча зубами. Он ничего не сказал о прошедшей ночи: ни о своих кошмарах, ни о Боряне, ни даже о ноже, который обнаружил на полу рядом с кроватью. Косара, в свою очередь, больше не упоминала о его проклятии. Им пришлось сосредоточиться на более важной цели – поиске компаса в могиле Альгары.

– Кладбище далеко? – спросил Асен, продолжая дышать на свои руки в тщетной попытке согреть их.

– Всего в паре минут отсюда, – сказала Косара. – Однако сначала нужно забрать ключ у Маламира. Власти запирают кладбище во время Темных дней, хотя упырям это совершенно не мешает. Ни упырям, ни глупым подросткам, которые приходят на кладбище погулять.

– Почему ключ у Маламира? Я думал, он работает в театре.

– Да, но он также помогает с похоронами, подрабатывает, одним словом. Он делает макияж.

– Какой макияж?

– Наносит грим на мертвецов. Прежде чем их похоронят.

Асен сморщил нос, будто ему стало неприятно от одного упоминания о мертвых.

– Что-то не так? – спросила Косара.

Он замешкался, его пальцы теребили медные пуговицы на манжетах пальто.

– Просто это напомнило мне, что мы собираемся выкопать тело, и я… Мне правда не по нраву роль гробокопателя.

Косара и так об этом догадывалась. Белоградцы явно питали особое отвращение к тем, кто тревожил мертвых, – вероятно, потому, что их мертвые обычно не тревожили живых.

– А что, полицейским разве не приходится порой раскапывать могилы? – удивилась она. – Что, если кого-то убили, но вы узнали об этом после того, как его уже похоронили, и вам нужно тело, чтобы собрать улики?

– Иногда мы и вправду эксгумируем тела, – признался Асен. – Очень редко. И только по решению суда. Но у нас с тобой нет ордера.

– Тогда представь, что он есть.

– Я не могу просто взять и нафантазировать ордер. Это скользкий путь к тому, чтобы стать… – Он понизил голос. – Оборотнем в погонах.

– Говорит тот, кто самим своим присутствием по эту сторону Стены нарушает закон.

– Тем не менее раскапывать могилу…

– Слушай, я уверена, Альгара не будет возражать.

– Откуда тебе знать?

– Она ведьма. Я ведьма. Я была бы только рада, если бы меня время от времени выкапывали. Ей, верно, придутся по душе свежий воздух, смена обстановки, приятная компания…

– Она мертва, Косара.

– Здесь, в Чернограде, ты что жив, что мертв – всё едино.

– Не уверен в этом…

– Вот уж поверь мне. Мы ее выкопаем, заберем компас и вернем тело куда надо. Никто даже не заметит.

Асен снова вздохнул, прежде чем кивнуть. Косара одарила его яркой улыбкой.

Она никогда бы этого не признала, но ей было легче от мысли, что не нужно идти на кладбище одной.

Наконец они подошли к дому Маламира, низкому, ветхому зданию без черепицы и без краски на стенах. Несколько окон на верхнем этаже были заколочены, чтобы не уходило тепло.