Темные дни

– В основном чувствую, как холод пробирает.

– Что теперь?

Косара закусила губу. Что еще она могла сделать, чтобы отвадить от себя упырей? Смастерить себе доспехи из икон святых? Выучить несколько отрывков из Священного Писания и шептать их нараспев? Но она была неверующей, вдруг все это не сработает?

Куча церковной мебели покачнулась, опасно близкая к обрушению. У них оставалось не так уж много времени. И, как подозревала Косара, если ее не достанут упыри, то точно убьет зверский холод.

Святая вода стекала по ее волосам и собиралась в лужу у ног. Все тело дрожало. Ее кожа состояла из одних только мурашек. Косара выхватила из груды перед дверью большой серебряный крест и сжала его дрожащими руками на манер двуручного меча. Асен перехватил ее взгляд и вытащил револьвер.

Он осторожно потянул за ножку один из сваленных в груду стульев. Гора мебели снова закачалась, Косара видела, что, если толкнуть вон тот стол, все остальное рухнет, как карточный домик.

– Готова? – спросил Асен, все еще держа руку на стуле.

Косара кивнула. Ее зубы стучали так громко, что звук эхом разносился вокруг.

Асен сказал:

– Один… два… три…

– Стой!

Что-то было не так. Косара чувствовала это собственной гусиной кожей. Стоны снаружи словно поутихли. Дыхание упырей участилось, влажный булькающий шум теперь был частым, словно в кипящем котле.

– Кажется… – засомневалась Косара.

Лапы упырей зашаркали по снегу, а потом послышались удары, будто монстры наталкивались друг на друга, пытаясь убежать.

– Кажется, они бегут.

Несколько секунд Асен прислушивался.

– Похоже на то. Но почему?

Косара встретила его взгляд. Неужели она так хорошо постаралась, превращая себя в отпугивателя упырей, что они учуяли ее сквозь дверь? Конечно нет. Для такого ей не хватало как минимум половины ингредиентов.

– Понятия не…

Раздалось рычание, которое почему-то показалось ей знакомым. Она была уверена, что уже слышала этот низкий рокот раньше.

А затем послышался ритмичный звук, словно стук дерева по мерзлой земле: клик-клик-клик, все ближе, ближе…

Какого черта?!

Что-то гораздо сильнее, чем упырь, ударило в дверь. Тут уж груда церковной мебели не выдержала, качнулась взад-вперед и рухнула. Инкрустированное серебром и золотом резное дерево посыпалось градом, разбиваясь об пол рядом с Косарой и разбрасывая щепки.

Дверь распахнулась. В снегу у порога лежал мертвый упырь, глядя в небо остекленевшими глазами. Над ним склонился караконджул размером с большую собаку; между четырьмя рядами его клыков свисали куски разлагающейся плоти. Снежинки блестели в его коричневой шерсти и собирались в бороздках изогнутых рогов. Его ослиные уши стояли торчком, ушная шерсть колыхалась на ветру. Вся его морда чернела от крови упыря.

Рогатая голова повернулась и уставилась на Косару желтыми голодными глазами. Рычание стало громче.

Проклятье! Из огня да прямо караконджулу в пасть…

Косара попыталась нашарить в кармане осиновый кол. Против караконджула он не очень-то помог бы, но мог хотя бы замедлить чудовище. Знала бы, она бы все последние полчаса готовилась к встрече не с упырями, а с ним! В панике она засуетилась, отчаянно вспоминая хоть какую-то загадку. Асен был прав. Нелегко помнить такие вещи, когда на тебя смотрят глазами-семафорами и скалят клыки.

«Что ходит весной на одной ноге, а зимой – на двух?»

А это точно загадка? Или ей в голову лез всякий бред?

Пасть монстра исторгла гнилую руку упыря. Похоже, караконджул собрался перекусить свежатинкой с ведьминым вкусом. Косара замерла, загипнотизированная его глазами, и железный привкус наполнил ее рот.

Асен нацелил револьвер, но не нажал на спусковой крючок. В его глазах Косара видела ту же панику. Однажды на него уже напал караконджул, и он знал, что пули его не остановят.

Плечи монстра напряглись, мышцы под толстой шкурой напружинились. Он готовился к прыжку. Косара тихо выругалась, сжав бесполезный осиновый кол обеими руками.

– Сидеть, малыш! – послышался знакомый голос.

Да, прекрасно. Как будто можно вот так раздавать команды кровожадному зверю из другого измерения.

Караконджул моргнул. Его когти скрежетали по полу. И вдруг он сделал шаг назад и сел на задние лапы, стуча хвостом по земле, как счастливый щенок.

Косара уставилась на него: «Что, черт побери?»

Из тумана за спиной монстра вынырнул встрепанный Маламир, опираясь на деревянные костыли. Клик-клик-клик – щелкали они по мерзлой земле. Он едва дышал от натуги, но слабо улыбался.

– Хороший мальчик! – крикнул Маламир, бросая караконджулу кусок белого мяса.

Курица? Косара, конечно, надеялась, что это именно курица, а не кто-то побольше. Угощение исчезло в разинутой пасти быстрее, чем она успела присмотреться.

– Лапу!

Существо положило свою мохнатую лапу на протянутую руку Маламира. «Что, черт побери?»

– Не надо больше бегать где ни попадя, хорошо? – Маламир погрозил караконджулу пальцем. – Или буду выводить тебя только на поводке.

Косара тихо выругалась. На поводке? У нее что, галлюцинации?

– Боже, Косара! – повернулся к ней Маламир. – От тебя чесноком так и несет. А волосы почему мокрые?..