Темные дни

Черная Борода тут же исчез с балкона, и спустя какие-то секунды дверь маяка отворилась.

Его борода уже была не черной, а седой и густой, как дым из трубы. Он заплетал ее в крошечные косички и украшал их янтарными бусинами. В сетке его полопавшихся глазных капилляров увязло раздражение.

Выйдя на берег, Черная Борода потянулся к компасу. Косара была быстрее. Уж этот старый негодяй ее не проведет. Она снова спрятала компас в карман.

– Верни! – рявкнул Черная Борода. – Это мое.

– Чем докажешь? – спросила Косара.

– На нем выгравировано мое имя.

Косара выругалась: надо же, она совсем про это забыла.

– Это не значит, что все, на чем написано твое имя, можно присвоить.

– Отдай обратно! – Его слова гремели, как пушечные выстрелы. – Или я вызову полицию!

Косара фыркнула. Позовет он полицию, как же: на этом маяке полным-полно краденых вещей.

– Ваша удача… – Асен вытащил значок из кармана. – Я как раз полицейский.

Неприятный скрежет эхом отдался от скал. Косара не сразу поняла, что это скрипел зубами Черная Борода.

– Я должен был догадаться, – сказал он. – Чертовы вымогатели. Чего вам надо?

– Мы хотим, чтобы ты отвез нас во дворец Змея, – ответила Косара.

Черная Борода рассмеялся, звеня бусами в бороде.

– То есть ты хочешь себя угробить!

– Раньше ты туда плавал.

– Когда был молод и глуп! Поверь мне, во дворце Змея для вас не найдется ничего стоящего. Думаешь, мне есть прок от золота, которое я у него украл? – Черная Борода обвел рукой скалистый берег, море и маяк. – Проклятий на этом золоте не счесть! И понеслось: садишься сыграть партийку – проигрываешься в пух и прах. Опрокинешь чарку – ром на вкус хуже уксуса. Тратишься на девиц – а потом рыдаешь полночи в подушку!

Косара подумала: «Вряд ли в этом виновато проклятое золото Змея, просто Черная Борода очень непостоянен».

– Нас не интересует золото Змея, – сказал Асен. – Мы расследуем убийство.

– Да ну? – спросил Черная Борода. – Я бы посмотрел, как ты, сопляк, попробуешь арестовать Змея!

– Он не подозреваемый. Скорее свидетель.

– Ты чё, хочешь вызвать его на допрос?!

– Ну, нет… наверное…

– Не важно, какие у нас дела во дворце, – сказала Косара. – Важно одно: ты хочешь вернуть компас или нет?

Брови Черной Бороды походили на дождевые облака, нависшие над горизонтом.

– Я доставлю вас во дворец, если вы немедленно отдадите мне мой компас.

«Нашел дураков».

– Ну уж нет, – ответила Косара. – Ты доставишь нас туда, потом обратно и уже после этого получишь свой компас.

– Вымогатели. Все вы гребаные вымогатели. Возвращайтесь завтра, тогда и…

«И у тебя будет достаточно времени, чтобы подготовить для нас ловушку?»

– Нам нельзя терять ни минуты, – сказала Косара. – Нужно плыть сейчас.

– Ты шутишь? В такую погоду?

Косара посмотрела на бледное небо. Ей показалось, что она почувствовала каплю дождя на лице, но с тем же успехом это могла быть и морская вода. Вполне приятный для Чернограда зимний денек. Старый пройдоха явно тянул время.

– Хочешь назад свой компас, или мне поискать другого капитана? Уверена, многие обрадовались бы такой полезной вещице…

Черная Борода хмыкнул.

– Надо было бросить вас русалкам на съедение. Жди здесь.

Он развернулся и исчез в глубине маяка. Через минуту он вернулся, разодетый в желтый клеенчатый плащ и в надвинутой на глаза широкополой шляпе. Он повел их вокруг маяка к каменному причалу, где стоял его корабль.

Причем не какая-то прогулочная яхта или рыболовецкое судно, нет. Настоящий корабль! Две высокие мачты тянулись к небу, паруса реяли на ветру, словно взволнованные призраки. Носовая фигура была выполнена в виде русалки с обнаженной грудью, чья золотая чешуя отражала свет зимнего солнца, а в волосах ее блестели изумруды. Лицо у русалки было совсем человеческое, глаза были устремлены куда-то вдаль.

– Все на борт! – крикнул Черная Борода, уже не походя на потрепанного жизнью старика: глаза его блестели, точно русалочьи фонарики, и он ухмылялся от уха до уха, сверкая золотом и драгоценностями в зубах.

– Ш-ш-ш! – шикнула Косара, ее взгляд метнулся к бледным телам за кормой. – Русалок приманишь.

– Думаешь, я тупой? – закатил глаза Черная Борода. – На моем корабле этих тварей нечего бояться.

– Угу, – ответила Косара.

Она в самом деле считала его либо тупым, либо спятившим на старости лет.

Она осмотрелась. Корабль казался пустым, но над палубой плыл туман, густой и белый, как молоко. Однако как только Косара и Асен поднялись наверх, паруса сами резко опустились, ветер усилился, свистя между снастями. Корабль заскользил по воде.

– Север где? – спросил Черная Борода.

Косара вынула компас и указала на горизонт, туда, где собирались темные тучи.

– Сафина, – крикнул Черная Борода кому-то невидимому, – право руля, хей-хо!

Корабль начал разворачиваться. Штурвал на шканцах вращался сам по себе. С криками над ним зависла стая чаек.

Двигаясь вдоль залива, корабль протаранил группу русалок. Одна из них вытянула руку, раздался птичий визг… Чайка исчезла. Спустя минуты волны выплеснули на палубу кучку обглоданных птичьих костей. Косара вздрогнула.