Темные завесы

– Держу пари, вам не помешало бы выпить, – сказала Кэтрин, наблюдая в зеркале, как Уоррен идет к буфету за коньяком. Потом ощутила, как он приближается к ней из-за спины.

– Трансформатор вырубил весь квартал. Весь район остался без электричества, – сказал Уоррен.

Кэтрин сжала кулаки и впилась ногтями в ладони, надеясь, что боль прогонит головокружение. Без толку. Маскарадные призраки, может, и исчезли, но она чувствовала, что время по-прежнему спотыкается, бежит не в такт.

– Вообще-то забавно, – произнес он.

– Что?

– В другой ситуации я мог бы подумать, что это сама Ребека написала записку, которую вы мне прислали.

Отвернувшись от своего отражения, Кэтрин шагнула в полосу лунного света. При виде нее Уоррен застыл на месте. Глаза его расширились, и у него перехватило дыхание. Его пристальный взгляд исследовал каждый дюйм ее тела. Они оба стояли, застыв, как на фотографии, и каждый просчитывал свой следующий ход. Уоррен сломался первым. Выпрямился, расправив плечи, и намек на улыбку тронул его губы. Острый прищур его глаз смягчился. Он придвинулся ближе. Кэтрин не сдвинулась с места. Но комната начала плыть перед глазами. «Где же этот долбаный пистолет?»

– Вы затеяли рискованную игру, дорогая. – В голосе Уоррена звучала тихая, спокойная угроза. Взгляд его постоянно соскальзывал к ее шее с жемчужным ожерельем.

– А я люблю риск, – отозвалась Кэтрин, протягивая ему коньяк. – Бодрит, знаете ли. А кроме того, какой смысл играть, если ставки недостаточно высоки?

«Осторожно! Ты опасно близка к грани. Переступи через нее, и ты потеряешь его».

Взяв коньяк, Уоррен пригубил его, но его пристальный взгляд не отрывался от ее глаз, и она могла сказать, что он пытается раскусить ее игру.

– И почему только у тебя такие глаза? – мягко произнес он.

– Чтобы лучше видеть тебя, дитя мое, – промурлыкала она в ответ.

– Знаешь, это нечестно. Как тебе не стыдно вызывать у меня такие чувства?

Кэтрин взяла у него маску и подалась вперед, чтобы надеть ее ему на лицо. Его рука дернулась вверх и больно сжала ее запястье, чтобы остановить ее.

– Да ладно тебе, дорогой… – прошептала она, поглаживая маску. – Давай немножечко пошалим. Никто не узнает.

«Узнает ли он свои собственные слова, сказанные много лет назад?»

– Расскажи мне, что на самом деле произошло той ночью.

Его взгляд стал хищным, и Кэтрин могла сказать, что он пытается сделать выбор между своим гневом и растущей похотью. Хотя, наверное, они уже сливались воедино.

– А вдруг кто-нибудь услышит? – отозвался Уоррен, стараясь, чтобы это прозвучало игриво, но Кэтрин знала, что он рассматривает возможность того, что она его сейчас подставляет.

– Страх быть пойманным всегда делает все более захватывающим, тебе не кажется? – кокетничала она, теребя жемчуг на своей шее, чтобы спровоцировать его. «Не бойся, Кэтрин. Он слаб. Уговори его. Он хочет тебя. Заставь его показать это. Ты знаешь, как это сделать». Она придвинулась еще ближе, обхватив его свободной рукой за талию, словно приглашая на танец.

– Ты заключил ее в свои объятия, примерно вот так. Сбил ее с толку своими чарами и маской, и, прежде чем она поняла, что делает, было уже слишком поздно. Разве не так? Разве не так все произошло?

Он вдохнул ее запах. Он был на грани. Кэтрин могла это сказать. И надеялась, что Уоррен ощутил лишь запах ее мускуса, а не страха.

– Один мудрый человек однажды заметил, – пробормотал он, – что большинство из нас не сознает, что в нужном месте и в нужное время все мы способны на всё. На что угодно. В ту ночь мы с Ребекой убедились в правоте этого высказывания.

– И все могло прямо там и закончиться, – сказала Кэтрин, еще тесней прижимаясь к нему. – Твое самолюбие удовлетворено, она опозорена. Но ты просто не мог оставить все как есть, так ведь?

Уоррен ответил ей елейной улыбкой, в которой крылось обещание насилия.

– И чем это должно закончиться, дорогая? – спросил он.

– Правдой.

– Правдой? – фыркнул Уоррен. – И что ты с ней сделаешь? Кому намереваешься ее рассказать? И, что более важно, кто, по-твоему, в нее поверит? В конце концов, в последнее время ты была не самым надежным рассказчиком, не так ли?

У Кэтрин не было ответа на этот вопрос. Она не была уверена, долго ли еще сможет продолжать этот танец соблазнения. Пролаксис мешал ей сосредоточиться, сея хаос в голове.

– Ладно, давай-ка обойдемся без загадок, хорошо? – прорычал он. – Мое терпение на исходе. Откуда это у тебя?