Темный бог вечности

– Дюбеля тут нету, – энергично врезался в разговор вдруг очнувшийся лейтенант. – Он гоняет скрыплов в другом тоннеле. Не знаем где, ей-богу, не вру. А что Вам от него надо? Может, мы чего можем… я, например?.. Меня звать Банзай, а Вас?

В завязавшемся разговоре Эни поведала новым приятелям, что вчерашний скотча кусок… как вы говорите, его звать?.. Дюбель?.. вроде бы Дюбель, а вроде бы и не Дюбель, а-а, не важно, сам позвал, а сам не пришел, и не говорите мне, что он, может, в другом месте ждет, объяснять надо, а не запутывать бедную девушку, чтобы у нее все перепутывалось… да… так вот он обещал показать скрыпла и все объяснить про их уничтожение, как вы это их героически гнобите.

Парни, подогреваемые избыточными надеждами, распустили хвосты и развязали языки, так что уже через несколько минут общения положение дел в Городе для Эни стало яснее ясного.

И в самом деле, надо было быть круглыми идиотами, чтобы думать, будто Рекс все заранее не предусмотрел. Разумеется, прежде чем затолкать в подземелья этих ядовитых тварей, он тщательно все продумал насчет их уничтожения. Уж как-нибудь! Можно было бы и самой догадаться, дуре, – самокритично думала она, – Рекс среди этих скрыплов гулял, как шлюшка по Бродвею, а что они его-таки тяпнули, так и на старуху бывает проруха. Обнаглел, зазевался, мало ли…

– Значит, говорите, Ваши кореша сейчас этих самых скрыплов добивают даже и не в Северной шахте, а уже в карстовых пещерах у Пульсарки?.. Чи-иво? От лучевых ножей, говорите, на куски разлетаются?.. В мелкие дребезги?.. Вы мне еще формулы начните рисовать! Я вам кругом и всюду натуральная блондинка, или яйцеголовый спирохет? Вы меня обидели, пацаны. Смертельно. Я-то думала живого скрыпла посмотреть. Потрогать, может быть. Сфотать на память и для похвастаться у себя на Броде. Селфи какое соорудить. А вы… да я и видеть вас не хочу после этого, мусора позорные!

Эни запрыгнула в свою лайму, развернулась и умчалась прочь с такой скоростью, что когда парни поняли, что произошло, ее уже и след простыл. А Эни приступила к выполнению своей "Второй Задачи в рамках Поставленной Цели". Ей предстояло ознакомиться с сегодняшней жизнью шестого уровня в полном объеме, как она полюбила говорить вслед за своим стареньким наставником-профессором, "ин блок". А это означало необходимость в деталях изучить жизнь околобродвейской богемы, среди которой должны были функционировать, выполняя предначертания Его Величия, объекты номер два и три.

Бросив лайму на стоянке, Эни направилась на Бродвей, используя сугубо народные средства передвижения, как то: эскалаторы и секционные лифты, ибо, как она полагала, только окунувшись в "гущу народной жизни" можно составить о столь тонкой вещи сколько-нибудь верное представление.

Первое, что бросалось в глаза, это чуть ли не полное отсутствие на жилых и служебных этажах уровня праздношатающейся публики. Шестой, обычно такой шумный, безалаберный и веселый, встретил ее неприятно деловым видом, угрюмой настороженностью, замершими лифтами и патрулями санации на всех перекрестках, развилках, у каждого действующего эскалатора и чуть ли не на каждой станции городского транспорта. Никто не валял дурака, не колобродил, не резвился и, уж тем более, не карнавалил. Вокруг работали, старательно ликвидируя последствия беспорядков.

Ремонтных киберов, очевидно, не хватало, так что повсюду были видны группы люмпов, занимающихся – вручную! – уборкой мусора, расчисткой коммуникационных каналов, мытьем стен и прочими подобными работами. Люмпы трудились, не покладая рук, надзора за ними явно не требовалось, как видно Ховрин энд К* нагнали на них страху. Морды люмповые были, во всяком случае, растерянные, вид подавленный.

Все это имело одну существенно неприятную сторону: объектам два и три затеряться в такой обстановке будет трудновато. Одно дело раствориться среди массы бездельников и богемы, и совсем другое, когда вокруг кишит куча народа, занятого коллективным физическим трудом, когда все разбиты на относительно небольшие группы, каждый знает каждого, труд прост и туп, имитировать бурную деятельность в глазах окружающих невозможно, а манкировать чревато.

Впрочем, на самом Бродвее обстановка, к счастью, была иной. То ли безобразий во время мятежа на нем творилось принципиально меньше, то ли – что вероятнее – на нем убрались в первую очередь, но было там практически чисто, и многие заведения уже приступили к работе. Работали даже дансинги, и, едва вступив на благословенную красную дорожку Бродвея, покрывающую полы его бесчисленных коридоров, переходов, штреков и тупиков, наметанным взглядом Эни засекла бойко функционирующий подпольный порнотаксер.