Темный лик двойника

— Ах, это так романтично! Но я отвечу на ваш хитрый вопрос: нет, я его никогда не встречала.

— Жаль!

— А чем занимался этот ваш «знакомый»?

— По моим сведениям играл в азартные игры. Обожал казино. Выигрывал.

— Несчастный!

— Почему несчастный?!

— Удача — вещь коварная. «Сегодня ты, а завтра я».

— Вроде бы удача улыбалась только ему.

— О, еще хуже! Люди прощают все, кроме успеха.

— Он и у вас тут играл.

— В Осколе не так много осталось казино. Их закрывают.

— Но «Золотой ливень» существует.

— Значит, там он играл? А я смотрю и глазам не верю: знаменитый писатель разинул рот возле богохульного учреждения.

— Неужели это было так заметно?

— Ужасно заметно и ужасно некрасиво. Никудышный из вас шпион, дорогой Александр. Ну дайте же, скрытный мужчина, мне еще раз этот фоторобот. Вдруг что-нибудь да припомню?

Она держала его в руках, а я пытался хоть что-то прочесть на ее милом личике, но оно было непроницаемым. Наконец после томительного молчания, Надя разродилась:

— Зачем он вам?

— Скажем так: им интересуется один человек.

— Как все загадочно. Но мне кажется, — Надя даже вздохнула, — вы опять меня обманываете.

— Не могу вас обманывать. Никак не могу. Взгляните в мои честные глаза. У меня ведь честные глаза?

— Как вам сказать… Пока не разобрала. Поэтому остается поверить на слово. Когда конкретно он играл в «Золотом ливне»?

— Я и сам точно не знаю. Может, это было год назад, может, раньше.

— Или позже?

— Или позже.

— Моя знакомая работает там крупье. Вдруг она что-нибудь да вспомнит?

— Отличная идея! А когда?..

— Попробую это сделать прямо сейчас, — поняла она меня с полуслова. — Если только сегодня ее смена и она — в заведении.

Надя позвонила, да безрезультатно, абонент не доступен.

— Придется идти в этот «Золотой ливень».

— Огромное спасибо.

— Пока не за что.

— За чуткость.

— Вы мне даете сие прекрасное фото?

— Я думал пойти туда вместе с вами.

— Вряд ли это правильно.

— Почему?

— Со мной она будет более откровенной. Вас она не знает.

— Смотрите сами… — я не в силах был скрыть сожаление.

Оставалось смириться, вот только насколько можно доверять этой оскольской красавице? Где гарантия, что действительно пойдет в казино к подруге и честно обо всем ее расспросит?

— О чем задумались, Александр? У вас ко мне что-то еще?

Теперь я некоторое время колебался, потом рискнул:

— Вы слышали фамилию Галич?

— Еще бы!

— Вот как? — у меня перехватило дыхание.

— Шестидесятник, посредственный поэт и бард, умело сыгравший на тогдашней политической ситуации. Уехал из СССР и умер во Франции.

— Я о другом Галиче, он живет в Старом Осколе. Возможно, это его… псевдоним, кличка или что-то подобное?

И вот тут она как будто смутилась, задумалась, потом чуть дрогнувшим голосом (или мне показалось?) произнесла:

— Никакого местного Галича я не знаю.

— На нет и суда нет.

— Мне пора, — вдруг заспешила Надя. — Интервью с вами читайте в следующем номере.

— Не забудьте про фото…

— Нет, нет, спешу к подруге. Но и у меня к вам одна просьба…

Она посмотрела так, что от искристых ореховых глаз закружилась моя головушка, взгляд говорил: «Возьмите меня покорной наложницей». Как быстро она решилась! Однако я снова ошибся, она сказала совсем другое:

— Хочу пригласить вас на заседание нашего литературного общества. Вечером в шесть. Отказ не принимается.

— Согласен, — смиренно и грустно произнес я.

А что делать? Ты — мне, я — тебе…

Глава одиннадцатая И на старуху бывает проруха

Когда Надежда ушла, я некоторое время не находил себе места, хотел тайком последовать за ней, но на полпути остановился и повернул назад. Логика подсказывала, что не стоит без конца отираться возле «Золотого ливня», пытаться выяснить, сдержала ли моя новая знакомая свое обещание? Ведь кто-нибудь другой, помимо нее, может заметить мой чрезмерный интерес к этому заведению. Например, тучный швейцар. А зачем лишний раз светиться?

Я пошел по старым асфальтовым дорожкам, осматривая незнакомый город, и в это же время пытался распознать реакцию Надежды, на фамилию Галич. Оставалась ли она полностью равнодушной? Или все же заволновалась? Что-то в этом есть…

Начнем с того, что она сразу заговорила о другом Галиче, давно почившем на французской земле. Умышленно?.. А как вообще строился наш диалог?

«…Вы слышали фамилию Галич?..»

Стоп! В первом же вопросе я сморозил глупость! На свете немало Галичей, но тот шестидесятник относится к категории людей, которых вам буквально втаскивают в душу. Поэтому образованная журналистка вспомнила именно о нем.

…Но едва я перевел разговор на старооскольского Галича, в голосе Надюши вроде бы появились другие интонации?.. И не слишком ли долгой была пауза при ответе?

Она солгала?..

Размышления водили меня по кругу, куда ни поворачивай, возвращаешься в одну и ту же точку! Точку начала пути.

В гостинице ко мне тут же подошла горничная:

— Я выполнила просьбу. Одна сотрудница узнала вашего знакомого. Переговорите с ней?

— Конечно!

— Тогда я попрошу ее подойти к вам. Когда удобно?

— Прямо сейчас.

Теперь со стопроцентной уверенностью могу сказать: Непряев останавливался именно в здесь!