Тень

Услышав слова царевны, Степа перевел взгляд на нее и начал подниматься с постели. Еще вчера, когда он видел царевну издалека, она показалась ему очень симпатичной. Сейчас же, вблизи, он понял, что монгольская царевна, кажется, самая красивая женщина, какую он встречал за свою не очень долгую жизнь. Хутулун почувствовала, что ее разглядывают, немного смутилась и тут же решительно повторила:

– Степан, вставайте. Нам надо идти.

Степа вскочил чуть быстрее, чем было надо, запутался в одеяле с вышитым зайчиком и растянулся на полу, сильно стукнувшись лбом. Хутулун помогла ему подняться и смущенно хихикнула. Степе понравилось, как она это сделала, в этом было какое-то особое очарование. Он хотел что-то сказать, но царевна уже шла к выходу из церкви, очевидно ожидая, что Степа последует за ней.

Они вышли на улицу и пошли обратно в сторону города.

– Нам далеко идти, поторопитесь, Степан.

– А куда? – он ускорил шаг и быстро поравнялся с девушкой.

– Мы идем к Оракулу. Я ведь обещала помочь вам.

Эти слова ничего не объяснили Степе. В чем именно собиралась помочь ему царевна? Что такое Оракул? Куда они идут? В голове у него роились вопросы. Одновременно он отметил про себя, что мысли перестали путаться и сознание его было абсолютно ясным. Наверное, потому, что я умер, подумал Степа. Вместе с пульсом ушли и повседневные желания, и потребности организма – Степе больше не требовалось есть-пить, он не чувствовал усталости. И он понял, что никогда при жизни не чувствовал себя настолько хорошо. Здесь была какая-то даже несправедливость. Задумавшись, он замедлил шаг, но когда поднял глаза, то увидел, что царевна с Фомичом ушли сильно вперед. Охранники же, напротив, остались позади, как будто бы чтобы не упускать Степу из виду.

Степа добежал до царевны и остановился. Он намерен был получить хотя бы какие-то ответы.

– Царевна… – серьезно начал Степа, но Хутулун прервала его.

– Хутулун. Царевной меня необходимо называть лишь тогда, когда я в тереме, а сейчас мы с вами на равных.

– Хутулун, – перекатил Степа во рту редкое и необычное имя. Оно на вкус было как будто клубничное. Тут он понял, что опять отвлекся, и продолжил даже немного сердито: – Вчера Фомич меня куда-то тащил, сегодня вы… А я до сих пор не понимаю, что происходит? Чего всем от меня надо?

В голосе Степы звучала совершенно искренняя обида. Он вдруг понял, что за прошедшие сутки никто даже слов сочувствия или соболезнования ему не сказал, а он, между прочим, умер! Степа с вызовом посмотрел на Хутулун и Фомича.

Царевна перевела глаза на старика, который, кажется, весь съежился под ее строгим взглядом.

– И кто мне обещал все ему объяснить?

Фомич уставился на траву. Со стороны это выглядело даже потешно: совсем еще девочка отчитывает взрослого дядьку в форме. Как школьника отчитывает.

– Ну, там такое дело, царевна. Он вчера пока по городу сначала бегал, потом нежити на нас напали… Ну забыл я… Руки не дошли. Ты уж не серчай.

Хутулун недовольно хмыкнула. Она, очевидно, совсем не верила Фомичу и подозревала, что старик не забыл поговорить со Степой, а специально не захотел, переложив это неприятное дело на нее.

Они подошли к высокой белой стене Китай-города и направились к воротам. По обеим сторонам улицы теснились белокаменные купеческие и княжеские палаты, сновал мертвый народ. Царевна остановилась у раскидистого дуба: с одной из его толстых веток свисала нарядно связанная крепкая петля. К счастью, пустая. Царевна вздохнула и повернулась к Степе.

– Степа или Степан?

Вопрос застал его врасплох.

– Степой лучше. Степан – только по работе…

Хутулун кивнула. Она смотрела ему прямо в глаза.

– Степа, ты ведь понял, что ты умер?

События вчерашнего дня не оставили у него никаких сомнений. Умер. Сдох. Откинул коньки. Сыграл в ящик. Скопытился. Спорить было бессмысленно.

– Мне очень жаль, – ласково сказала царевна. – Умирать страшно.

Она на секунду остановилась, как будто вспомнила что-то грустное, что-то совсем со Степой не связанное. Потом тряхнула головой, словно прогоняя морок воспоминаний, и продолжила:

– И ты понял, куда попал?

– Ну, – Степа замялся, – ну так. В общих чертах. Не совсем…

Он многое понял из объяснений профессора. Многое, но не все – какие-то слова звучали слишком дико, чтобы он тогда был готов придать им значение. А в каких-то объяснениях, если уж быть совсем честным, он просто не разобрался. Царевна то ли поняла его замешательство, то ли просто решила на всякий случай повторить.

– Все мы здесь – неупокоенные и непогребенные люди. Мы продолжаем жить здесь, в подсознании города, которое столетиями создавали миллионы его жителей. Мы – память города, как пчелы в сотах, все вместе. Мы – разум города. Точнее, его подсознание.

Степа внимательно слушал. Теперь, когда он смирился с самой идеей собственной смерти, ему было интересно узнать все детали и подробности. Не до конца было понятно с тенями – как вчера ему удалось стать тенью в квартире Моргунова, как он смог бежать по отвесной стене. Степа надеялся, что эта красивая девочка, он мысленно поправился – красивая девушка, ему все наконец объяснит.