Тень Белого Тигра

– Счастливчик, говоришь, – выдохнул Нагиль, поднимая голову к небу. То было чистым, светлеющим от восходящего белого солнца. Стояла спокойная тишина, за спиной шумела в отдалении вода в заливе Бохай. Ритуал, которым Лан вытянула Йонг обратно в мир людей из Великого моря, должен был проводиться в ночи, в тёмное время, когда была сильна её женская сущность. Ритуал для связи Хранителя и Дракона должен был состояться ранним утром, в час Дракона [61].

– Генерал? – позвал Дэкван, хмурый и сосредоточенный. Нагиль опустил голову, посмотрел в глаза своему Третьему Когтю.

– У нас нет ни трав, ни нужных минералов, – повторил он. Вчерашним вечером, когда они обговаривали свои планы, Нагиль усомнился, что ритуал у них получится: Лан, насколько он помнил, пользовалась злаками и камнями из Великого Цикла, чтобы те помогали ей. Дэкван сказал, они будут только мешать.

– Я уже объяснял вам, ёнгданте, – тоже повторил он, – я знаю, что делать. Мой мэштренним научил меня читать Ци не только в бою. Минералы нужны, чтобы направить поток в нужное русло. Я нарисую его для вас, а вы меня проведёте.

Нагиль кивнул.

Они всё продумали.

Они всё решили.

– Тогда действуй, – сказал он и закрыл глаза, отдаваясь ветру, что играл с его спутанными волосами.

Ветер давал силу огню. Огонь питал землю. Земля насыщала металл. Металл отдавал себя воде. Вода возвращала всё ветру. Великий Цикл, нерушимый и бесконечный, диктовал правила всему живому и неживому. Стихии сменяли друг друга, люди следовали за ними.

Чтобы держать баланс, первый Дракон повелел своему человеку найти Хранителя, который сможет поддерживать его в минуты слабости, в минуты горести. Хранитель нужен был Дракону, чтобы тот жил как можно дольше. И всё равно Великий Зверь в теле человека умирал преждевременно.

Никто не говорил Нагилю, что Хранители умирали тоже. Об этом не писали в древних летописях, это утаивали в храмах стихий. Когда Нагиль стал Драконом, он осознал, что тот, кто питает Дракона, не только умрёт вместе с ним, а уйдёт в мир мёртвых гораздо раньше. Тогда Нагиль в гневе решил, что не возьмёт себе Хранителя, отказывал в этой чести верному Первому Когтю, отказывал всем молодым воинам своего войска.

«И вот я наступаю на горло себе же», – подумал Нагиль с горечью, чувствуя, как течёт вдоль его тела чужая Ци. У Дэквана была спокойная энергия, ровный поток, этим они были похожи. Возможно, поэтому (или по той причине, что выбора и сил сопротивляться у Нагиля не осталось) нить Ци между ним и Дэкваном протянулась легко и дёрнула оба сердца. Резко, больно, у Нагиля на глазах проступили слёзы.

– Если я защищаю своего мастера, – тихо бормотал тырсэгарра, – я вверяю ему себя.

– Если я принимаю Хранителя, – вторил ему Нагиль, – я защищаю его.

Это была явная ложь – слова из древнего ритуала. Весь ритуал, по сути, был набором высокопарных речей, в которых очень просто было потерять суть: Дракон отнимал силы у человека, ему не предназначенного, лишь бы продлить своё существование в этом мире.

Чувствуя, как наполняется силой и злостью, Нагиль добавил:

– Если я погибну, я оборву нить между нами, чтобы не утянуть тебя за собой.

Дэкван открыл глаза и улыбнулся – Нагилю показалось, то была горькая улыбка, хотя тырсэгарра не выказывал неодобрения:

– Вы не сможете, генерал. Пять лет назад, когда вы вытащили меня из боя при Кёнбоккуне на своей спине, я поклялся вас защищать. И я держу слово до этих пор – и буду держать в будущем.

«Ну и глупец», – хотелось выплюнуть Нагилю, но он не стал портить момент.

– В конце концов, – говорил Дэкван, когда они шли к сторожевой башне и им в спины светило яркое утреннее солнце, – думайте об этом как о возможности поскорее вернуться в Чосон. Госпожа, должно быть, заждалась вашего возвращения.

Что ж, решил Нагиль, на мгновение чувствуя себя радостным, хотя бы в этом он мог согласиться с Дэкваном. Счастливчик, да?

Смотри, ворчливая мудан Ордена Белого Тигра. Я защищу Чосон и твою ученицу, а после мы встретимся с тобой в ином мире – и рассчитаемся.

– Если ты думаешь, что дорога домой будет безопасной, выстеленной лепестками лотоса, то ты очень ошибаешься, – говорил Нагиль с Дэкваном, когда поздней ночью они сидели в кладовой разрушенной сторожевой башни.

Прошло несколько суток со дня ритуала, Дракон не просыпался, и легче Нагилю не становилось. Он злился из-за этого и спускал гнев на ожидающих каких-то новостей воинов. Кантэ и Минхи уже держались от генерала на расстоянии, кормить шпиона Императора, ради которого весь этот злосчастный поход и затевался, отказывались. Нагилю приходилось самостоятельно спускаться в темницы и отдавать несчастному скудные обеды и ужины.

– Я не говорил этого, генерал, – терпеливо возразил Дэкван. Он сидел над потёртой картой Империи, которую раздобыл Гванук – и где только достал в этих духами забытых землях? – и вёл пальцем вдоль нарисованного тракта, которого на других картах не было.

– Если воспользуемся этой дорогой, то можем попасть в засаду, – буркнул Нагиль. – Мы уйти хотим или остаться, определись.